— А способных на дикость — уже, хочется надеяться, разорвало их гормонами, — добавил ещё голос по-лоруански. — Правду же сказал Рон Лим: у людей единственные дети пропадали… И сейчас — их находят в гаремах тех вождей: больных, сошедших с ума после того, что с ними делали… А тех — не жаль… Им — поделом. И не стоят, чтобы считать их людьми…
"И что ещё выяснится…" — вздрогнув, подумал. Джантар.
— И всякие "представители власти" что вытворяли, — добавил тот же голос. — Тоже вскрылось…
— Да, но вот — вы сами… Где вы были? — вдруг прозвучало тоже по-лоруански — тяжело и злобно, будто в наступившую тишину упал какой-то камень. — Вы же пошли за помощью, и мы вас ждали. Целый день, под дулами у этих солдат в скафандрах… Которые один за другим сходили с ума и падали, а оставшиеся их уносили. А потом мы ещё убирали весь город от трупов… А где были вы?
— Действительно, — поддакнул и другой. — Столько наговорили там, на площади, а появились войска — сразу сбежали… Ну, и где вы провели всё это время?
— Зато школу успели закончить, — добавил ещё третий. — В эти самые дни… Вас же в таком качестве тут встречают?..
В первые мгновения Джантару показалось, что он ослышался. Так дико и противоестественно звучало это — сейчас, после таких событий, да ещё в самый момент встречи с семьями, после длившейся почти год разлуки… Однако, обернувшись, он увидел: толпа как бы разделилась на две группы — и в меньшей, особенно выделявшейся в темноте мертвенной белизной лиц, едва ли не все были настроены недоброжелательно, если не сказать — агрессивно. Будто и тут вновь — сами гены, цвет кожи, принадлежность к разным расам и культурам как-то разделили людей… Но обвинение было брошено столь тяжёлое — не ответить нельзя…
— Да, мы пошли за помощью, — Джантар удивился, как чётко и твёрдо прозвучал в тишине над толпой его голос — хотя у самого что-то перевернулось внутри. — И вам сразу так сказали. И вовсе не думали бежать, оставляя вас в опасности…
— И вышли через другой конец тоннеля уже где-то в горах, — так же твёрдо добавил Герм. — Вернее, в предгорьях… Так что и при всех наших способностях не могли определить — где мы. Ведь у нас не было карты. И вернуться обратно не могли — тоннель за нами сразу перекрыло металлической шторой… Неужели этого никто не видел?
— Я видел! — подтвердил кто-то. — Я же там был! Бежал прямо за вами — и тут штора стала закрываться…
— И потом, дальше, была ещё одна, — напомнил Лартаяу. — Так что сами едва успели…
— И будто мы все не видели вчерашнего репортажа из городской управы, — Джантар узнал голос матери Герма. — Как там всё было устроено… И вы хоть подумали — кого обвиняете и в чём?
— Действительно — в чём мы теперь виноваты? — не выдержала Фиар. — Что вышли из тоннеля где-то в горах? Что всё-таки вернулись в свой интернат? Или — что у нас сочли возможным сразу принять выпускной экзамен? Сейчас, когда каждый оставшийся человек — на счету, и никого нельзя лишнее время морочить, как в той, прежней школе?
Однако толпа стояла молча, разделённая — будто и здесь, посередине шоссе, между людьми опустилась неведомая завеса. И Джантар ощутил — как всё более нарастало недоумение, обида, напряжённость… Хотя кажется, несколько — готовы были переместиться влево, к большинству…
— Но что делать? — прошептала Фиар. — Не выдавать же всех тайн… Горные жрецы нам доверились, мы не можем их подвести…
— И что, земные "афхансы" — тоже такие? — вспомнил Ратона. — Помните, Мерционов рассказывал? Как им школьник младших групп не может объяснить, что не посылал их туда?
— Да, мальчики, точно, — согласилась Фиар. — Как земные "афхансы"… А сказать вслух — никто не поймёт…
— Каждая трагедия имеет и своих "афхансов", — добавил Итагаро. — Которые ищут виновных потом, когда всё кончилось… Но всё равно — надо что-то ответить…
— Только самую малость, — прошептал Талир. — Ничего конкретно…
— Давай я скажу, — и тут решился Джантар, ощущая приступ не испытанной прежде горечи и обиды. — Да, мы в нашем интернате специально изучали древние мистические учения… Такой у нас был профиль — мы назывались "религиозно одарёнными", хотя никто не мог понять, что это значит. И поначалу сами изрядно запутались в этих учениях — вот и наговорили вам что-то не то… Но мы хотели организовать вас на борьбу против зла, которое угрожало нашему миру — и дать надежду на победу в этой борьбе. И ещё знали — что есть наши, каймирские, горные жрецы, к которым можем обратиться за помощью… И — уже там, в горах, получили знак, куда нам идти — и пошли. И долго, целых три дня, шли через лес… И наконец встретили… по крайней мере, одного человека, которого приняли за горного жреца — и говорили с ним, — как сумел, объяснил Джантар. — И он знал обо всём, что здесь произошло — и сказал, что мы в общем правильно сделали, собрав вас на площади и обратившись с той речью. И всё равно не сделали бы больше — оставшись тут, среди вас… И оставил на наше усмотрение — что рассказать всем, а что оставить в тайне. Так пусть на вашей совести будет и то лишнее, что нам пришлось сказать, когда вы заставили нас оправдываться…