Бесконечные вереницы судов конвоев шли вдоль восточного побережья. Вокруг них суетились эсминцы из сил прикрытия Восточных Подходов. Иногда среди кораблей эскорта встречались и противолодочные траулеры, на которые мы взирали с нескрываемой завистью. По крайней мере, они переходили из порта в порт, в то время как мы уже в который раз «перепахивали» один и тот же участок моря. Мы начали понимать, что война – это может быть очень скучно. Конечно, мы не ожидали особого веселья, но хотя бы что-то все-таки должно происходить! Разве мы не являемся частью патрульной службы? Безусловно, являемся. И именно патрулированием занимаемся изо дня в день – патрулирование, патрулирование и снова патрулирование. Туда-сюда, взад-вперед, и так дни и ночи напролет, под монотонный аккомпанемент шума волн и звяканья асдика – пинг, пинг, пинг… Участок береговой линии, вдоль которого велось патрулирование, мы изучили до мельчайших деталей и даже успели возненавидеть. В тумане берег был виден неясно, только иногда он вдруг становился неожиданно близким. Ночью же нам приходилось вглядываться до боли в глазах, выискивая во мраке ночи береговые ориентиры, на которые днем и смотреть-то не хотелось.
В Розайте мы пробыли недолго. Кстати, оказалось, что эта база – неплохой, можно даже сказать – завидный вариант. Недалеко располагался Эдинбург, и, если нам выпадала ночь на берегу, можно было развлечься в большом городе. Но, получив срочный приказ, мы отправились дальше на север. Немецкий подводник Прин сумел провести свою лодку в святая святых флота метрополии – на территорию якорной стоянки Скапа-Флоу и потопить линкор «Ройял Оук». В тот момент в Скапа не оказалось ни одной противолодочной группы! Впрочем, не мое дело обсуждать решения высшего командования. Неразумно, когда этим занимаются младшие офицеры – нам же не известны все факторы, на основании которых принимаются решения. Возможно, противолодочных групп в том районе не было вообще, или охрана сотни торговых судов в Ферт-оф-Форт была признана более важной, чем защита военного флота его величества – не знаю. И поэтому воздержусь от комментариев.
Я как раз находился на патрулировании, когда поступил приказ готовиться к выходу в море. «Лох-Тулла», «Регал», «Истрия» и «Дейви» собрались вместе. Впервые за неделю мы находились в пределах видимости друг друга. Постепенно мы становились единой командой и испытывали теплое чувство, замечая в темноте вспышки сигнальной лампы, отвечающей на сигнал, и зная, что это семафорят с одного из наших кораблей. К восточному входу в Пентленд-Ферт мы подошли в 4 часа утра и стали ждать рассвета. Когда рассвело, мы увидели еще один противолодочный траулер, приближающийся с юга. Это был наш командир группы на «Бронте». Он и повел группу в Скапа, а после прихода немедленно приступил к ремонту, потому что на его траулере в очередной раз что-то вышло из строя. Думаю, все же стоит сказать правду.
Наш командир, я уверен, был храбр как лев, однако его здоровье оставляло желать лучшего. Участвовать в военных действиях на траулерах он не мог физически. Он проводил долгие часы в своей каюте, заваривая сложные травяные сборы, и выманить траулер «Бронте» с якорной стоянки не было никакой возможности. Прошла неделя, прежде чем он был списан на берег по состоянию здоровья, а должность старшего офицера 14-й противолодочной группы досталась мне.
Патрулирование подходов к продуваемой всеми ветрами и подверженной приливно-отливным течениям якорной стоянке флота метрополии Скапа-Флоу было задачей трудной и неблагодарной. Если паче чаяния день выдавался безветренным, все вокруг непременно заволакивал белый густой туман. В любую погоду приливно-отливные течения со скоростью не менее 8 узлов с завидным постоянством стремились сначала в одну сторону, а потом в противоположную по загроможденному скалами проливу Пентленд-Ферт. Когда ветер дул против течения, море вело себя так, что описать это не смог бы даже самый талантливый беллетрист. Если же ветер и течение были направлены в одну сторону, против их объединенной мощи идти было совершенно невозможно. Береговые огни горели только в экстренных случаях – нам было настоятельно рекомендовано обходиться без них. Поэтому для нас стало делом чести справляться собственными силами. Кстати, я не могу припомнить, чтобы кто-то из моей группы обращался с просьбой об огнях.
Условия работы были чрезвычайно тяжелыми. Имея в своем распоряжении пять судов, я должен был обеспечить три линии патрулирования, а два судна должны были постоянно находиться в стратегически важных точках в пределах Скапа-Флоу, обеспечивая защиту против немецких подводных лодок, если им удастся пробраться мимо внешних патрулей и обойти боновые заграждения и «петли». Последние представляли собой отрезки электрического кабеля, проложенные по дну моря и соединенные с гальванометром на берегу. Они регистрировали прохождение над ними любого крупного металлического объекта. При такой мощной защите держать здесь еще и противолодочные траулеры вполне можно было бы счесть лишним, если бы не одно немаловажное обстоятельство: как минимум половина заграждений находилась в зачаточном состоянии – их едва начали сооружать.