Еще один поворот коридора открыл вид на парк, где в креслах сидели два человека, а между ними в воздухе висела самая что ни на есть настоящая голограмма. Одного он узнал сразу — это был президент Галактического альянса, второй — по виду европеец с непослушной седой шевелюрой. Они о чем-то оживленно спорили, но внимание Хайнца привлекала голограмма неизвестного созвездия. Картина неведомого уголка космоса поражала своим реализмом — можно было рассмотреть даже отдельные планеты. Тут он заметил другое изображение, где вокруг одинокой звезды вращались мириады астероидов. Стеклянные двери в парк автоматически открылись, и Хайнц замер. Лето! В парке щебетали птички, пчелы делали облет куста чайных роз, а он в зимнем пальто. В Нижнем Новгороде — минус двадцать два, в Брюсселе — плюс пять.
— А, господин Хайнц Ван Ломбер, — приветствовал гостя президент. — Добро пожаловать! Располагайтесь и познакомьтесь с председателем Сената господином Ирием Леуином.
Хайнц Ван Ломбер поклонился и выбрал ближнее к президенту кресло. Слуга-китаец взял его пальто и небольшой саквояж. Нет, тут что-то не так, это не зимний сад.
— Где я? — невольно вырвался вопрос.
— В президентском дворце, система Таразеда, планета Таразеда, более известная как Столица Тысячи Солнц.
— Как я сюда попал? — окончательно растерялся Хайнц.
— Вы слишком спешили и не дослушали инструктаж сопровождавшего вас лейтенанта.
— Да, я излишне перенервничал, — Хайнц вынужден был согласиться со словами президента.
— Не огорчайтесь, для жителей Земли здесь очень много непривычного. Адаптация произойдет через несколько месяцев.
Стоп! Хайнц встрепенулся. А ведь президент говорит на староголландском языке! Интересно, где он его смог выучить? Или разговоры о летающих тарелках и похищениях людей содержат в себе частичку правды? А в чем смысл? С орбиты соберешь намного больше информации, и лингвистической, и научной. Что могут рассказать несколько пленников? Да ничего! В какой школе учился да каким пальцем ковыряется у себя в носу. А здесь явная привычка так говорить. Президент не задумывается, подыскивая нужное слово, он спокойно разговаривает, причем применяет современные обороты, что на фоне староголландского языка порой слышится очень комично.
— Вас смущает моя речь? — заметил президент после очередной невольной улыбки Хайнца.
— Я подобного никогда не слышал, читать старые книги приходилось, а услышал первый раз. Современный язык обогатился новыми словами, вам придется подучиться.
— Ничего, освоите ментальное общение, тогда и начнем полноценный обмен информацией.
— Как это ментальное общение? — не понял Хайнц.
Президент улыбнулся, а в голове у кандидата в министры неожиданно развернулась картинка древнего Амстердама, где по улицам на булыжниках тряслись кареты, а жители обходили зловонные лужи.
— Что вы со мной сделали? Это нарушение прав человека!
— Всего лишь передал информацию, ментально.
— Я против чужого внедрения в свой мозг.
— Никто к вам не внедряется. Ничего, пройдете курс обучения и разберетесь.
— Зачем мне это надо?
— Как вы думаете, можно ли словами передать ту картинку, что вы получили ментально?
— Нет, — не задумываясь ответил Хайнц.
— К вам пришел заместитель и ментально передал нужные сведения. Или вы предпочтете слова?
— Если принять во внимание информативность эпизода в Амстердаме, то ментальное общение намного лучше.
— И не волнуйтесь, никто не сможет влезть в ваши мысли.
— Откуда вы знаете о древнем Амстердаме?
— Я там был полторы сотни лет назад, помогал выбить англичан из Индии.
— Сколько вам лет? — Хайнц не скрывал своей растерянности.
— Даже и не знаю, Земное и галактическое время порой выкидывают неожиданные фортели.
Хайнц Ван Ломбер пристально посмотрел на президента и твердо сказал:
— Я хочу на вас работать.
— А ваши взгляды не будут помехой? В галактике нет национальностей, здесь расы.
— Не хочу от вас скрывать, мне будет трудно перебороть устоявшиеся привычки.
— И вам придется контактировать с сотрудниками дипмиссий.
— Вообще-то я имею практику такого общения.
— Повторю. Вы встретите не другую национальность, а иную расу.