28 июня 1914 года в Сараево был ликвидирован наследник австрийского престола принц Франц-Фердинанд. Это политическое убийство вызвало цепную реакцию в виде надменных ультиматумов приведших к тому, что ровно через месяц — 28 июля — Россия, которую он так ненавидел и против которой «болел» в её войне с Японией, причем по «национальным принципам»(sic!), объявила войну его родной Австрии. Германия, для которой союз с Австрией, по словам Гитлера, был «кошмаром», вынуждена была через три дня объявить войну России. Так раскручивался маховик Первой Мировой Войны, принесшей смерть десяти миллионам, тяжелые ранения двадцати миллионам и приведшей к краху трёх крупнейших континентальных монархий. Но что такое война? Война, тем более крупная, это обычная катастрофа. Она многое отнимает, но многое может дать. Ведь гибли офицеры и генералы — и их нужно было кем-то заменять. Гибли инженеры и просто рабочие, и их тоже надо было заменять. Война за год превратила лейтенанта Бонапарта в генералы. А стал был он генералом в столь нежном возрасте в сонной мирной монархической Франции? Война за три года низвергла «вечные» династии Романовых, Габсбургов и Гогенцоллернов, навсегда выбросив их из круговорота событий, что не смогли сделать никакие революционные партии за десятилетия. Так и хочется глядя на сих венценосных особ, проорать: «Кретины!». Гитлер тогда ещё всего этого не знал, но чувствовал что ему выпал шанс. «В дни моей зеленой юности ничто так не огорчало меня, как то обстоятельство, что я родился в такое время, которое стало эпохой лавочников и государственных чиновников. Мне казалось, что волны исторических событий улеглись, что будущее принадлежит только так называемому мирному «существованию народов», т. е. самому обыкновенному взаимному облапошиванию при полном исключении насильственных методов защиты. Отдельные государства все больше стали походить на простые коммерческие предприятия, которые конкурируют друг с другом, перехватывают друг у друга покупателей и заказчиков и вообще всеми силами стараются подставить друг другу ножку, выкрикивая при этом на всех перекрестках каждое о своей честности и невинности. /…/ Мне казалось что весь мир превратится в один большой универсальный магазин /…/ Так я частенько грустил… что мне так и придется прожить всю жизнь среди «тишины и порядка». На всякий случай, он сообщает (чтобы не было неясностей): «Как видите, я уже смолоду не был пацифистом».
Но война есть война. Пусть Гитлер и не был пацифистом, но и для войны он был совершенно неприспособлен. Он никогда не имел профессиональных обязанностей, он не знал что такое дисциплина, что такое субординация, что такое приказ. Он не отличался хорошим здоровьем, которое имели, скажем, крестьяне, которых мобилизовывали на фронт. Но он сделал это — подал 3 августа 1914 года заявление на имя Людвига III (короля Баварии) с просьбой зачислить его добровольцем и надо же — в течении 24 часов просьба была удовлетворена, хотя Адольф вообще-то не был даже гражданином Второго Рейха. Сохранилось знаменитое фото, где будущий фюрер, в шляпе, стоит на площади перед Feldherrnhalle в Мюнхене. Так он сделал свой выбор, свой первый настоящий шаг, шаг, который от него никто не ожидал, шаг рискованный, но наполнивший его жизнь принципиально новым содержанием, открывший, так сказать, новые горизонты. Это не был скачок, но это был сознательный выбор нестабильного пути в расчете на достойный результат.[343]
Потом будут говорить что Гитлер обладал феноменальной волей. Допустим. Только вот где эта воля была до 1914 года? Почему здоровый человек с феноменальной (как говорят) волей и довольно талантливый, оказался неспособным окончить школу, получить специальность и наладить собственную жизнь? У нас эти вещи легко совершают даже умственно-неполноценные или, как говорят американцы, «альтернативно-одаренные» субъекты, не имеющие и отдаленного подобия воли. Единственный волевой акт рассказанный самим Гитлером, это то, как он бросил курить, причем не от хорошей жизни, а потому что не хватало денег на книги.
343
В русском издании «Майн Капмф» к этому эпизоду прилагается следующий дурацкий комментарий. «Гитлер пытается представить в героическом свете свое «добровольное» вступление в армию. Из текста логически следует, что как австрийский подданный, к тому же оставивший Австрию по политическим соображениям, Гитлер якобы не был обязан явиться на военную службу. Само собой разумеется, что если бы он этого не сделал добровольно, то он был бы в той же Германии объявлен дезертиром и подвергнут принудительному приводу». Как будто бы в Германии и Австрии не было сотен тысяч успешно уклоняющихся от военной службы!