Мы рассматриваем государства как открытые неравновесные системы, различающиеся по степеням обмена энергией и информацией с внешней средой и, как следствие, разной степенью производства энтропии. Россия выбрана нами в качестве примера максимально открытой империи, открытой системы, государства, которое с XIV по XIX век увеличивала свою площадь в среднем на 110 кв. км. в день, достигнув к началу правления Александра II площади в 24 миллиона кв. км. Правда, в 1867 году, Александр продаст Аляску, будучи не в состоянии контролировать столь огромную территорию и с тех пор Россия начнет утрачивать земли.[433] В 1905 будут потеряны Курилы и Южный Сахалин, в 1918 — Польша, Финляндия, Бессарабия и часть Закавказья, Сталин в 1939 и 1945 годах совершит последний бросок в Европу, но вернуть в лоно Империи удастся только Галицию, которая стала обособленной территорией еще во времена князя Данилы и шантажом заставить трусливых румын отдать назад Бессарабию. Ну и заберет в 1945 году часть бывшей Восточной Пруссии, а у японцев — Курилы и Сахалин. Это будет последний имперский успех, через сорок пять лет «шестая часть суши» распадется формально на 15, а фактически на 20 вполне автономных образований. Мы уже говорили, что нас мало интересуют нормальные стабильно работающие системы. Нас интересует почему системы разрушаются. Мы никогда не будем заниматься апологетикой Рима, что было так модно еще какие-то сто-двести лет назад, тем более мы не станем в стройные ряды творцов нового популярного мифа о «блистательной романовской России» или «великом и могучем Советском Союзе». Почему? Да потому что и то, и другое, слишком бездарно развалилось, причем Советский Союз — на наших глазах. Все всё видели. Так, кстати, разваливаются все многонациональные империи — меньшинства рвут их на части. Понятно, что новыми апологетами России-СССР движет вполне позитивная, но все же недопустимая в наших раскладах мотивация: они хотят увидеть будущее в прошлом, чем представляют удивительное сходство с евреями, которых почему-то не любят. Она-то и питает корни разного рода монархических, имперских, православных и необольшевистских организаций. Но плодов они не дадут, потому что сами идеи бесплодны, так же как пальмы из композитных материалов растущие на лужайках из пластмассовой травы или силиконовые рыбки «плавающие» в офисных аквариумах. Когда-то это всё было живое, но сейчас остался одни виртуальные проекции вроде бетонного монолита храма Христа, в гараже под которым шушера всех мастей держит свои престижные автомобили. Мы подобными ролевыми играми не занимаемся. Мы не будем пафосно трещать о «величии» и «передовой роли для всего человечества», как бы это ни ласкало слух миллионов. У нас скромные задачи — мы работаем на себя, на своих, а потому и другие подходы. Какие? О. Мельников в своем «Кратком очерке эволюции организованных систем» формулирует это так: «… психологически гораздо комфортнее ощущать себя Божьим творением, нежели потомком невообразимо длинного ряда живых существ, от ничтожной амёбы до смешной обезьяны. Очень непросто абстрагироваться от древнего дуалистического оценочного принципа: хороший-плохой, светлый-тёмный и т. д. и принять реальный мир и все стороны жизни такими, каковы они сложились и есть; относительность Добра и Зла, особенно для носителей европейско-ближневосточной религиозно-культурной традиции, попахивает серой…».[434] Мы берём из прошлого то, что прошло испытание временем, мы не знаем что такое «хороший» или «плохой», мы оперируем схемами «устойчивый-неустойчивый» и «прогрессивный-дегенеративный», а как критерий качества оцениваем длительность временного интервала. Понятно, что монархия не может служить примером, особенно если вспомнить, как и где закончил свою жизнь последний «Романов». Не может быть таковым и коммунизм, пусть он был сверхамбициозен и добился сенсационных результатов в первые 20 лет своего существования. Через 70 лет он испарился быстрее чем это обнаружили. Ну и само собой, откровенно смешным фарсом выглядит прямой «возврат к дохристианским верованиям». Это уже полная капитуляция перед будущим. Кто-то скажет что наш подход языческий. Может быть. Тогда мы можем сказать, что современное язычество — это сочетание наиболее передовых современных научных достижений с моральными принципами поднявшими в свое время белого человека на роль недосягаемого для других двигателя мироздания.
433
Вопреки общепринятому мнению, американцы отнюдь не единодушно одобрили покупку Аляски. Эта сделка была ратифицирована незначительным большинством голосов, да и после правительство часто подвергалось критике за бессмысленно растраченные деньги… Впрочем, вскоре там были найдены грандиозные запасы золота и все разговоры о нецелесообразности покупки сами собой поутихли.