- Сьору Дэстену все же удалось усилить мощь своих гондол, - поморщился наместник. – Да, Нарабор – это наша главная проблема. Продолжай. И поспокойнее.
- Какое-то время шли бои, - Махсуд шумно высморкался. – Они держали порт в ожидании своих кораблей. Армию своих анклавов. И пять лун назад… - сир Шаи осекся.
- Что случилось пять лун назад? – спокойно спросил наместник.
- Эта армия высадилась в порту. Точнее, чихуанцы прибыли намного раньше. И когда они прибыли… - Махсуд снова осекся, но наместник бросил на него такой яростный взгляд, что сир Шаи торопливо заговорил: - Они разбили нас, Алвар. А пять лун назад прибыл и флот Нарабора. И теперь их армия идет на Игнис. Скоро она будет под нашими стенами. А император… - тут уж Махсуд не выдержал. Из его глаз обильно полились слезы.
- Император мертв, - отчеканил наместник. – Армия, с которой мы пошли на Фригаму, возвращается назад. Дальше что?
- И ты можешь так спокойно об этом говорить?! – подала, наконец, голос, леди Кенси.
- Да, потому что я там был. В Каменном мешке, где чуть не разбили эту армию. Но ее не разбили. Готвиры связаны по рукам и ногам. У нас остаются Чихуан и Нарабор. Главным образом Нарабор. Как я понимаю, в сьоре Дэстене видят нового императора.
- Потому что он Тадрарт, - поддакнул Махсуд.
- И что теперь делать? – Иньес не плакала. Но со своими склянками расставаться не спешила.
- Есть одно средство, - загадочно сказал наместник. – Именно против Дэстена Тадрарта. Но об этом пока рано.
- Ты хочешь сказать, что еще не все потеряно?! – по-бабьи всплеснул руками Махсуд.
- Нет, конечно. Иначе меня сейчас бы здесь не было. Нам надо продержаться тридцать лун. Или чуть меньше. Все зависит от Рафа.
- Уж не рассчитываешь ли ты на армию, которую почти разбили? – с иронией спросила леди Кенси.
- Хвала Огню! Ты пришла у себя! Снова язвишь! – с такой же иронией ответил Алвар. – На армию я рассчитываю меньше всего. Но им понадобится какое-то время, чтобы сюда дойти. Я про Дэстена и Линара с Готой. Не сомневаюсь, что она увязалась с мужем. Мешать мы им не будем. Пусть идут. Потом я вступлю в переговоры.
- И кто все это время будет править империей? – вздохнул Махсуд. – Что хоть в завещании императора?
- Этого лучше никому не знать. А править будет Малый совет. Мы с вами. Есть распоряжения Ранмира на сей счет. Пока не коронуют нового императора, власть у вдовствующей императрицы, которая временно становится регентом и Малого совета. Как только станет известна судьба принца Рафа, решится и вопрос с престолонаследием. Но пока весть о его гибели не пришла, у нас с вами по-прежнему есть два принца Императорского Дома.
- И ни одного законного, - горько сказала Иньес. – Разве что две законнорожденные принцессы. Одна из них – грата. Чистокровная. Но у нас еще никогда не было правящей императрицы! Эсмире в любом случае придется выйти замуж! И тогда императором станет ее супруг.
- Очень верное замечание, - кивнул наместник. – На этом пока все. Надо готовиться к церемонии погребения. Мы должны отдать Ранмиру аль Хали последний долг.
… Когда вспыхнул огромный факел, и окаменевшее навеки тело императора охватил огонь, все тоже невольно превратились в статуи. Уходила целая эпоха. Когда правили чистокровные. Эпоха сьоров. Сословные предрассудки были сломаны. Следующим правителем огромной империи мог стать полукровка.
Ранмир аль Хали был символом Великого Дома. Сьором, право которого ни один человек в мире, кем бы он ни был, ни разу не решился оспорить. Ранмир и не сказал ни разу: «Я прошу».
«Я приказываю!»
Но Ранмира аль Хали больше не было.
Глава 12
Объединенная армия двух анклавов, Чихуана и Нарабора довольно быстро продвигалась по раскаленной пустыне к столице империи. Этот путь предназначался для бесчисленных караванов, которые тянулись в Игнис из главного порта, перевозя товары и рабов. Поэтому путь был комфортным, он давно уже оброс оазисами, как днище корабля ракушками.
Наместники этих оазисов прекрасно понимали свою выгоду. Караванщики оставляли у них много золота, а иногда и рабов, которые не могли идти дальше из-за болезни или слабости. Этих рабов выхаживали, и они становились полноправными жителями оазиса. Привыкнув к его климату и образу жизни, бывшие рабы, уже не желали покидать свое новое пристанище. Свободу им никто официально не давал, но и ножных браслетов не навешивали.
Их можно было бы назвать вольноотпущенными, этих рабов. Сначала они служили тем, кто их спас и вылечил, но почувствовав в себе силы, уходили к другим хозяевам или открывали собственное дело. Все решалось по обоюдному согласию, иногда такие бывшие рабы, нажив немалое состояние содержали семьи тех, кто их когда-то приютил.