— Выглядит достаточно просто, — сказала Луиза.
— Есть еще одна маленькая деталь. Полет в том направлении, по которому ты никогда не ходила — то есть наблюдения за той последовательностью времени, в которой ты никогда не жила, — имеет теже последствия, как если бы ты жила в ней. Поскольку ты была там, ты можешь вернуться туда снова, как наблюдатель, но если в первый раз ты была там как наблюдатель, ты должна забыть о возможности жить там.
— Жаль, — заметила Луиза.
— Действительно жаль. Но у времени очень строгие законы.
Мягко пропела мелодия, левые часы остановились, и стрелки медленно завертелись в обычном направлении. Колпак кабины транспортера снова стал прозрачным.
— Где мы? — спросила Луиза.
— В Мохенджо-Даро. Две недели назад Девадаса вел свою армию вдоль реки?
— По словам беженцев, да.
— Давай тогда найдем его.
Форчун поднял машину над городом. Из-за отсутствия инерции чувства перегрузки не было, хотя пейзаж под ними быстро менялся. Взобравшись на более удобную высоту, Ганнибал направил машину вверх по реке.
— Ты смутил ее, — сказал Уэбли ему на ухо.
— Правда? — ответил специалист мысленно.
— Она настроилась защищаться от твоей хищной натуры, а ты не проявляешь к ней особого интереса. Ты себя плохо чувствуешь, или Таузиг был прав?
— Просто я затаился в своей игре.
— У людей есть игры, в которых выигрывают оба?
— Иногда. Это часто зависит от целей участников. Что тревожит ее, Уэб? Симбионт кратко разъяснил, на что девушка затаила обиду.
— Она думает, что потеряла все шансы показать свои способности, — добавил он. Форчун кивнул и устремил взгляд на столб дыма на горизонте.
— Если обнаружишь еще что-нибудь ценное в ее мыслях, дай мне знать.
— Так нечестно. Со мной у тебя будет преимущество, — проворчал Уэб.
— Как далеко мы от города? — спросила Луиза.
— Около сотни миль.
Дым теперь был ближе, и они могли видеть очертания поселения. Под ними три утлые лодки быстро неслись вниз по течению. Минутой позже Форчун остановил машину прямо над охваченным пожарами городком и медленно опустился пониже. Город был намного меньше Мохенджо-Даро и построен по тому же образцу — расположение улиц было геометрически правильным. Банды грабителей с факелами в руках бегали по узким улицам, останавливаясь перед теми жилищами, которые еще не горели. Тела обнаженных ограбленных мертвецов устилали мостовые. На ближайшей к ним крыше прятались две молодые женщины, каждая со связкой драгоценностей в руках. Но завоеватели заметили их и полезли за ними. Они схватили одну, а другая бросилась вниз головой на тротуар из обожженного кирпича. Луиза была готова разрыдаться.
— Ты ничего не можешь сделать, чтобы остановить их? — спросила она. Форчун увел машину с этой точки наблюдения.
— Ты же сама напомнила мне несколько минут назад, что уже существовала в этом времени. Для любого из нас троих будет самоубийством, если мы сейчас покинем машину.
Луиза скрепя сердце была вынуждена согласиться.
— Некоторые из беженцев рассказывали, что произошло. Я не могла поверить, что люди способны на такое.
Форчун полетел дальше. Прямо под ними ярко вспыхнула крыша храма, затем она осела и полностью сложилась. Столб искр высоко вознесся в небо.
На южной окраине города последние защитники города еще сражались. Но победители быстро одолевали их. Железные мечи варваров и пики с металлическими наконечниками находили себе все новых и новых жертв. В степи за северной стеной Форчун и Луиза увидели огромные табуны лошадей и колесницы, охраняемые рабами. Воины спешились, чтобы взять штурмом город.
Форчун послал машину на несколько часов назад.
Никаких пожаров еще не было. Завоеватели только приближались. Немногочисленные защитники, вооруженные ножами, топорами и заостренными деревянными копьями без наконечников, напряженно вглядывались в даль, на покрытую утренним туманом илистую равнину, оставленную половодьем. Оттуда приближалось мерцание факелов, а затем — грохот колесниц, топот копыт и громкие крики: «Хей! Хей!»
На защитников обрушились сотни стрел. В ответ выстрелили едва ли десяток луков. Молодой жрец поднял длинный горн, чтобы подбодрить обороняющихся, но тут же пал, сраженный стрелой. Ряды защитников таяли. Варвары обладали завидной меткостью.
Пока лучники и пращники не давали хараппцам поднять головы, остальные варвары спешились с седел и колесниц и стали готовиться к штурму. Подошли тяжелые фургоны с лестницами и другими осадными орудиями. Уверенный в себе Девадаса разглядывал обреченный город.
Форчун направил машину еще на два дня назад, и они увидели в небе над этим городом имперский скиммер. Точно такой же, как и над столицей через две недели.
— Ты хотела знать, что Империя собирается делать в Мохенджо-Даро? — спросил агент. — Давай посмотрим, что она делала здесь.
Напуганные, как овечки, люди выстраивались в длинные очереди. Каждый подходил и добавлял свою пригоршню монет и украшений к растущей на террасе храма горе сокровищ. Могущественный Индра хотел дани, и каждый житель должен был внести свою лепту.
Никто не мог понять, откуда взялся этот Индра, но кто мог сомневаться в его могуществе, когда видел своими глазами его небесную повозку? Он говорил с властностью, как и подобает богу, и более того жрецы, которые, конечно, разбираются в таких вещах, признали, что ни один из старых богов не подал никаких знамений о нашествии Девадасы. Жрецы сами принесли из храма три огромных сундука сокровищ и поставили их рядом с растущей сверкающей горой.
Невидимая машина ТЕРРЫ снизилась над самыми головами хараппцев. Форчун включил внешние микрофоны, чтобы слышать, о чем говорят в народе.
Один скептик в очереди спросил соседа:
— Зачем богу сокровища?
— Верь Индре, брат, и будешь спасен, — ответил более легковерный сосед.
Сверкающие ожерелья, подвески, кольца, изысканные серьги из серебра, инкрустированные драгоценными камнями, тяжелые золотые браслеты с яркими эмалевыми вставками, аккуратно ограненные алмазы — все новые сокровища добавлялись, пока двигалась очередь.
— Такие доверчивые, — вздохнула Луиза.
— Такие беззащитные, — добавил Ганнибал Форчун.
— Люди, — констатировал Уэбли.
Трио с ТЕРРЫ молча наблюдало, как храмовые рабы понесли мешки и сундуки с данью по трапу, спустившемуся со скиммера, как голый язык. Жрецы улыбались, уверенные, что теперь могущественный Индра точно даст отпор неосторожным варварам. Они не знали, что Индра был богом, которому поклонялся угрожавший им Девадаса.
— Сколько еще таких городов в стране? — спросил Форчун.
— Пятьдесят восемь, — ответила девушка, — не считая города Хараппы и Мохенджо-Даро.
— Полагаю, что имперцы хитростью берут все-таки больше, чем Девадаса и его варвары в бою. А может быть, этот Индра делится с царем? Хотя вряд ли. Если я правильно понимаю нашу задачу, мы должны выкрасть все это у имперцев обратно и оставить для Девадасы в Мохенджо-Даро.
Луиза повернулась в кресле, покраснев от возмущения.
— Ты собираешься передать все этому племени убийц? Ты видел, что они сделали с теми беззащитными людьми. Ты, должно быть, сошел с ума!
— Нужно лучше знать историю, моя милая. За этим племенем убийц — будущее, — спокойно напомнил он ей. — Варвары имеют собственную культуру, которая унаследует культуру Хараппы. А как им это сделать без замечательных ювелирных безделушек, которыми они будут торговать, когда остепенятся и прекратят завоевания? Все в порядке вещей. Или ты хочешь, чтобы Девадаса направился в Китай? У династии Хань там и без него сейчас хватает забот. Правильно?