На восточном участке немецкого фронта вклинения обстановка для врага осложнялась тем, что важный оборонительный узел – ст. Матренино, Горюны, отметка 231.5, находившийся у основания горловины прорыва, в течение всего дня удерживался нашими войсками. Здесь оборонялся, как и накануне, 1‐й батальон 1073‐го стрелкового полка, поддержанный 6‐ю танками бригады Катукова. В течение дня наши подразделения отразили согласно донесению штаба нашей дивизии несколько атак[158]. Однако в донесении командира батальона Б. Момышулы говорится только об одной:
«2. 17.30, отметка 231.5. 2‐я стр. рота вступила в бой с пехотой с одним танком. Атака пр‐ка отбита, пр-к бежал, оставив в поле боя одну автомашину (портфель с документами, несгораемый ящик), один тягач, одно противотанковое орудие. Трофеи (автомашину, тягач, орудие) в полной исправности. Вывезти в Горюны не представляется возможным, т. к. местность в отметке 235.1 [в] направлении Морозова заминирована. Разминировать в моем распоряжении нет саперов»[159].
Действия 7-й тд и 14-й мтд противника.
Командование 2‐й танковой дивизии рассчитывало на помощь соседа – 11‐й танковой. Однако, хотя та и перешла в наступление на широком фронте, ее действия благодаря стойкости батальона Момышулы и его соседей – кавалеристов, никак не сказались на общей обстановке у 2‐й танковой. Большую часть дня на восточном фронте немцам пришлось обороняться. Так, в 12.50 была отбита атака от Шишкино на Рождествено[160]. Об этом эпизоде наша сторона ничего не сообщает. Напротив, отмечается, что в течение дня 1075‐м стрелковым полком были отбиты две атаки противника силой до двух батальонов пехоты, поддержанных 17 танками из района Рождествено, Лысцово. Развязка наступила вечером. В распоряжение нашего полка прибыли шесть танков 1‐й гвардейской танковой бригады. При их поддержке в 18.00 была организована атака на Лысцово. Наступление было встречено контратакой пехоты и танков противника. В результате 1075‐й полк не только не взял Лысцово, но был вынужден оставить Шишкино, отойдя на западную опушку леса восточнее деревни. При этом полк понес большие потери[161]. По немецким данным атака на Лысцово частями боевой группы 1 была отражена в 17.25[162]. Шишкино было занято после жестокого боя в 17.55[163]. Но понятно, что небольшая разница во времени у обоих противников не имеет принципиального значения.
За произошедшем с тревогой наблюдал командир опорного пункта в Горюнах:
«3. По донесению разведки Шишкино горит, освещается ракетами, стрельба из автоматов, слышен шум моторов. На дороге Горюны – Шишкино выставлено боевое охранение в составе одного взвода.
Связь с Вами через Шишкино прервана, восстановить не представляется возможным.
[В] р-не отметка 231.5 находится б-н 23 мотомехбригады с танками. Считаю целесообразным снять 2‐ю роту с отметки 231.5 и ею усилить оборону Горюны. Жду Вашего решения» [164].
На следующий день батальону Б. Момышулы пришлось сражаться в окружении.
Среди событий этого дня остается отметить попытку наших войск взять Лысцово, атакуя с северного направления. Для этой операции 1075‐й стрелковый полк был усилен 6‐й ротой 1077‐го полка. Атака не удалась и наступающие были отброшены к западной окраине Амельфино, где заняли оборону[165]. Время этого события не указано и, возможно, атака проводилась одновременно с наступлением со стороны Шишкино.
В принципе в борьбе 2‐й танковой дивизии немцев и 316‐й стрелковой дивизии преимущество было изначально на стороне противника (в немецкой дивизии было около 14 тыс. человек списочного состава). Однако энергичные действия наших войск создали для него значительные затруднения, и конечный успех достался непросто. Итогом дня стала ликвидация советского плацдарма в районе Ченцы. Тем самым первоначальная цель немецкого наступления – овладение территорией высот восточнее Волоколамска – была достигнута.
Стоп-приказ
Захватив ряд опорных пунктов на переднем крае, наши войска добились вклинения в немецкую позицию. Но в этот момент с нашей стороны последовал приказ о прекращении операции, столь же неожиданный, как и приказ о ее начале.
А. А. Лобачев вспоминает свой разговор с начальником Генерального штаба Б. М. Шапошниковым. Тот разыскивал К. К. Рокоссовского, но его в это время в штабе не оказалось. Далее последовал диалог: