В 13.50 пришло первое (после 9.00) донесение от группы Шюрманна. Она форсировала реку и Грибанова[215], видимо по льду, поскольку оборонявшиеся успели взорвать мост. В 14.50 командир 11‐го пехотного полка доложил, что до 15.00 плацдарм у Грибанова будет создан. В ответ он получил приказ оставить 1‐й батальон в Грибаново и одну роту послать для обороны Марково.
К вечеру из всей цепочки населенных пунктов на восточном берегу Ламы, находившихся в полосе наступления 14‐й моторизованной дивизии, не был захвачен только крайний северный – Казарец. Поступившим в 19.00 приказом корпуса была поставлена задача на следующий день: удерживать захваченный плацдарм и по мере готовности переправ нанести удар в направлении Глухино [216].
Вскрытие плацдармов у Дорино и Сенцово
17 ноября главный удар противник наносил, двигаясь по южному берегу Московского моря. В 8.45 1‐й батальон 6‐го стрелкового полка группы Мантейфеля выступил пешком с плацдарма. С первым сопротивлением немцы столкнулись, выйдя к лесному участку в четырех километрах восточнее Дорина. «После часового жесткого боя, при котором противнику были нанесены тяжелые кровавые потери, это сопротивление было сломлено. Сначала введение в бой усиленной танковой роты давало результат медленно, т. к. подход танков все снова и снова замедлялся из‐за взорванных мостов и минирования. По обоим сторонам пути наступления было замечено сильное минирование. Впервые у врага появились также так называемые «собаки-минеры»[217]. К 10.00 немцы достигли восточной опушки леса и остановились, чтобы произвести перегруппировку.
Последовала часовая пауза, во время которой по немецким позициям был произведен «хорошо нацеленный» огневой налет посредством реактивных установок. Он привел к потерям в приданном зенитном подразделении и 11‐й роте тяжелого оружия. Были потеряны несколько противотанковых и зенитных орудий. Однако это не помешало наступлению врага. Подразделения немецкой боевой группы выступили в направлении Козлова, перед которым встретили сопротивление на «хорошо обустроенных и укрепленных полевых позициях»[218], которые захвачены после ближнего боя, и к 11.45 Козлово было занято[219]. Немецкий стрелковый батальон перешел к обороне на северной окраине поселка. Мост в Козлово оказался взорван, а объезд слева и справа сильно заминирован. При попытке объехать эти заграждения один танк подорвался на мине. Опять возникла короткая пауза в ходе боевых действий. Поэтому к передовым частям успел подтянуться 2‐й батальон 6‐го стрелкового полка Мантейфеля, артиллерия, и были разведаны обходные маршруты. Также была произведена зачистка населенного пункта (включая Рабочий поселок, примыкавший к Козлово с юга). К 13.00 полк был вновь готов к наступлению.
На этот раз впереди были 7‐я и 8‐я роты 2‐го батальона. «В то время, как первый батальон должен был преодолевать до полудня жесткое сопротивление противника, 2‐й батальон быстро продвигается вперед при незначительном сопротивлении»[220]. При этом по‐прежнему все мосты были разрушены, все броды справа и слева от них заминированы. Однако это не сильно замедлило врага. Мины обезвреживались, мосты восстанавливались, разведка находила пути объезда. Подтвердилось правило: без войск инженерные заграждения работают только ограниченное время.
Это означало, что наш 237‐й мотострелковый полк уже в первой половине дня исчерпал все свои возможности на этом направлении. Примерно так оценивало обстановку командование 6‐й танковой дивизии вермахта: «Быстро брошенные на запад красные силы без сильной артиллерии, но поддержанные орудиями залпового огня и специальными саперными частями, должны были держать глубоко эшелонированные позиции западнее Козлова. После прорыва этих позиций вражеское сопротивление по существу сломлено. Нужно ожидать отвлекающую атаку с южного направления силами дивизии с Дальнего Востока, установленной у правых соседей»[221]. Нетрудно догадаться, что речь идет о нашей 58‐й танковой дивизии.
215
219