Смертные уже покинули свои посты и направились к служебным коридорам, которые вели к отсекам спасательных капсул. Мостик быстро опустел. Весь экипаж знал, какой опасной была ситуация, и убраться с пути разрушающегося перископа реального пространства было просто проявлением здравого смысла.
С их уходом мостик стал выглядеть огромным. Трещины на перископах продолжали увеличиваться. Через них был виден мрак, но это была не темнота космоса. Если бы с плексигласа убрали хромофильтры, взору предстал имматериум, безумный круговорот цвета и движения. Ни один человек не пожелал бы смотреть на это, и поэтому перископы во время варп-перехода были постоянно затемненными.
Мгновенье Черное Крыло подумывал открыть их, обнажив истинную суть того, через что плыл его обреченный корабль. Это было заманчивая перспектива, которую он никогда прежде не позволял себе. Сойдет ли он с ума, просто посмотрев на него? Или он оставит его равнодушным, также как и все остальное в галактике?
Его мысли нарушил треск далеко внизу. Что-то большое и тяжелое пробивало себе дорогу. Несмотря на все свое состояние, Черное Крыло почувствовал, как по нему прошлась дрожь тревоги. Находиться на мостике корабля, который буквально разваливался на куски и выходил из варпа в космическую зону боевых действий, было безумием.
И как только он подумал об этом подобным образом, ситуация приобрела намного больше смысла.
Я — сын Русса. Наверняка не самый лучший образец, но все-таки один из его безумных потомков, и это тот случай, о котором мечтают Кровавые Когти.
Он шагнул вперед, к перилам командной платформы, как будто, став ближе к носу, он имел больше шансов пережить надвигающийся ад.
Затем сломалось что-то еще, опора или растяжка, далеко в верхней части корабля. Эхо крушения прошло сквозь пылающие коридоры, вызвав последующий приглушенный грохот глубоко внизу.
Под его ногами умирал «Науро», часть за частью, заклепка за заклепкой.
— Давай, Нейман, — прошипел Черное Крыло, его пульс колотился, когда он смотрел, как растут трещины в плексигласе над головой. — Давай…
Длинные Клыки выпустили свой разрушительный боезапас, и врата в пирамиду исчезли в столбах дымящейся окалины. Гигантские бронзовые перемычки рухнули на землю, сваленные опрокинувшимися коринфскими колоннами. Шедевральные образы зодиакальных зверей были уничтожены за несколько мгновений концентрированного огня.
Последним упало Око. Кованый металл, висевший над главными воротами, продержался дольше, пока, наконец, не сдался, осыпав обломками пылающие развалины внизу. Когда оно раскололось, показалось, что по воздуху пронесся вздох, как будто исчезло чье-то охраняющее присутствие. Гигантская пирамида задрожала, и с ее отвесных стен посыпались железные и каменные фрагменты. Огромные ворота превратились в зияющее, с неровными краями отверстие, абсолютно темное и отталкивающее.
Железный Шлем не колебался. Он первым оказался внутри, перепрыгнув через искореженные руины у основания бреши и оттолкнув металлические балки размером с корпус «Носорога». Вместе с ним прошла Волчья Гвардия, двигаясь быстро и пригнувшись через разрушение в своих терминаторских доспехах. За ними последовала остальная Великая Рота, целое войско воинов в темно-серой броне, жаждущее битвы.
— Месть Русса, — прошипел Железный Шлем по оперативному каналу.
Каждая пора его тела источала желание убивать. Он снова почувствовал, как внутри встает Волк, вытягивая в темноте конечности, возбужденный надеждой на новую кровь. В его разуме открылись желтые глаза, покрасневшие от напряжения.
Брешь во внутренний зал была пробита. Его потолок, поддерживаемый гигантскими обсидиановыми колоннами, исчез во мраке. Воздух был горячим и пыльным, наполненным красными песчинками, поднятыми взрывами. На камне были выгравированы громадные символы Тысячи Сынов, тусклые и едва видимые в тенях. Место было насыщено сладким запахом порчи, словно некое древнее зло погрузилось в камень и оставалось здесь, дремлющее и смертельное.
Волки бросились вперед, хлынув в отражающий эхо зал. Их доспехи в темноте стали черными, а линзы шлемов засветились. Все держали оружие наготове, кто-то болтеры, а кто-то клинки. Не было ни криков, ни рева, только низкое, тихое рычание. Великую Роту бросили на охоту, и каждый разум в ней с безжалостной целеустремленностью сосредоточился на текущей задаче.
Враги их не встретили. Первый зал вел в следующий, еще более обширный и такой же формы. В полумраке раздавались шаги Волков, отражаясь от темноты.