Мысленно вернемся на крымскую землю. Понимая, что без достижения решающего перевеса в небе над Перекопом и Ишуньскими позициями Манштейн не сможет успешно наступать в глубь Крыма, Генеральный штаб Люфтваффе срочно усилил действующую здесь немецкую авиацию, прежде всего истребительную. В дополнение к штабному отряду и группе III/JG77 прибыла 16 октября из-под Москвы (с аэродрома Сещинская) в Чаплинку, ставшую местом сосредоточения «мессершмиттов», авиагруппа II/JG3 и сразу вступила в сражение над степным Крымом. Через пять дней к ним добавилась III/JG52 (правда, группу II/JG77 перевели на поддержку наступления 1-й танковой группы на Ростов). Вновь прибывшие части активно участвовали в «свободной охоте», обеспечивали действия бомбардировщиков и пикировщиков, вели разведку.
Перед этим, казалось, вполне возможен перелом в нашу пользу. Настроение многих летчиков-черноморцев почувствовал генерал К.Д. Денисов, в то время ст. лейтенант, комэск 8-го иап ВВС ЧФ, который писал: «С сознанием успешно выполненной боевой задачи летчики эскадрильи 18 октября возвращались в Смидовичи. Шли разговоры о том, что скоро Приморская армия прибудет на север Крыма и обстановка резко изменится в нашу пользу. Однако пока положение наших войск на фронте все больше ухудшалось» [Денисов К.Н. Под нами – Черное море. М., 1989. С. 57.]. Противник же, получив сведения своей разведки о подходе нового объединения, действовал энергично и немедленно приступил к штурму укрепленных Ишуньских позиций. С его стороны пехоту поддерживали большие силы авиации 4-го ВФ. В течение 19 октября они выполнили около 400 самолето-вылетов, включая 157 истребителями, причем основным районом действий германского воздушного флота до конца октября 1941 г. являлось крымское направление.
При оценке воздушных боев, которые все чаще складывались не в пользу «сталинских соколов», надо иметь в виду, что отечественные И-16 и И-153 (а в состав Фрайсдорфской группы имелись и еще более устаревшие машины) значительно уступали в скорости и вертикальной маневренности Bf 109F, имевшихся у противника. Еще важнее представляется, что по боевому опыту и тактическому мастерству германские асы заметно превосходили в то время даже лучших наших бойцов. Так, шесть Пе-2 (ведущий капитан Н.А. Чеботарев) из 40-го бап ВВС ЧФ, вылетевших вскоре после полудня 19 октября в сторону Перекопа, и шедшие под прикрытием такого же количества Як-1 из 8-го иап ВВС ЧФ, в полном составе на свой аэродром не вернулись (также противник сбил три «яка»).
Как следовало из немецких отчетов, в бою 19 октября исключительно результативно действовал командир II/JG3 капитан Г. Голлоб, доложивший о трех сбитых «пешках» и двух «яках», преимущественно при выполнении внезапных атак из-за облаков. Однако самым успешным днем аса стал предыдущий – якобы в трех вылетах он уничтожил девять (!) советских истребителей. Всего же за неделю напряженных боев над Северным Крымом Голлоб увеличил личный счет с 58 до 85 (подтверждается советскими документами примерно каждая третья победа) и его удостоили «Дубовых листьев». Впрочем, незадолго до покидания аэродрома Чаплинка и перелета в Германию был сбит и попал в советский плен ведомый командира группы, ставший 13-й безвозвратной потерей части; подлежали списанию с 22 июня 1941 г. примерно 50 Bf 109F, что представляется весьма существенной убылью самолетов.
Прибытие в район Херсона, а затем на крымские аэродромы лучшего на то время гитлеровского аса, самого титулованного летчика и командира В. Мельдерса, первым заслужившего «Бриллианты» к «Рыцарскому кресту» с «Дубовыми листьями» и «Мечами», много говорило о внимании германского командования к данному направлению (самой эскадры JG51, которой «эксперт» до недавних пор командовал и которая после гибели Мельдерса 22 ноября 1941 г. получила его имя, вопреки мемуарной литературе никогда не было на крымской земле). По воспоминаниям служившего в III/JG 52 и ставшего впоследствии одним из наиболее результативных асов Восточного фронта Г. Ралля, «каждое утро Мельдерс на штабном «Шторхе» пересекал линию фронта, имея на борту мощную рацию… Самолет генерал-инспектора стал передовым постом управления нашей авиацией, что повысило ее эффективность и позволило наносить удары по наиболее важным целям. Таким образом, Мельдерса можно считать пионером новой тактики. Прилетая вечером, он проводил с командирами разбор, отмечая удачи и недостатки» [Kampfeinsatz der Luftwaffe an der Ostfront. Berlin: 1944. S. 41.].
В течение нескольких дней по тылу 51-й армии действовала группа III/KG55, привлеченная из состава соседнего 5-го авиакорпуса 4-го ВФ. В конце концов, несмотря на значительные потери в людях и технике, немцам удалось завершить прорыв всей нашей зоны обороны на Перекопских позициях и у Ишуни. Вскоре нарушилась система нашей ПВО, что позволило подразделениям самолетов и даже одиночным Ju 87, He 111 и Bf 109 с небольших высот безнаказанно обстреливать и бомбить мелкими авиабомбами как группы людей и колонны, так и отдельные автомашины. «27 октября противник продолжал развивать успех, достигнутый 26 октября. Части Приморской армии продолжали отходить и к 18 ч оборонялись на рубеже… (далее перечислялись татарские и немецкие названия населенных пунктов к северо-западу от Армянска. – Прим. авт.). Все части этой армии понесли очень тяжелый урон в личном составе, полки насчитывали от 200 до 500 чел. Управление войсками было нарушено. Появились блуждающие, разрозненные группы, потерявшие ориентировку. Нависла непосредственная угроза прорыва фронта на левом фланге», – отмечалось в отчете [Хроника Великой Отечественной войны Советского Союза на Черноморском театре. Вып. 1. М. – Ленинград, 1945. С. 197.]