4 апреля.
Как и ожидал противник, в 05.0 °Северо-Кавказский фронт перешел в наступление сначала на правом фланге силами 9-й и 58-й армий, а в 10.00 и частями 37-й, 56-й и 3-м стрелковым корпусом 18-й армии (приставка «десантная» больше не употреблялась). В районе Свистельникова немцы не стали оказывать никакого противодействия, а сразу же после начала артподготовки, прикрываясь арьергардами, планомерно отошли к опорному пункту Красный Октябрь. На остальном же фронте противник оказал ожесточенное сопротивление. Части 55-й гвардейской, 383-й и 61-й стрелковых дивизий сумели прорвать немецкую оборону на стыке 97-й егерской и 9-й пехотной дивизий. К полудню глубина прорыва составила полтора километра, а передовые полки достигли сада совхоза «Пятилетка» (южнее Крымской). Но к вечеру штурмовые группы, сформированные из состава 97-й JD при поддержке штурмовых орудий («танков», по советским данным), провели контратаку и восстановили положение. Кстати, штаб 56-й армии был уверен, что перед ними действует только 19-я пехотная дивизия, в боевых порядках которой находятся подразделения горных стрелков.
«На рубеже Ново-Георгиевский, Ленинский, Киевское отмечены сплошные окопные работы противника, устройство ДЗОТов, блиндажей, – сообщал журнал боевых действий СКФ. – Противник на северном берегу р. Кубань закончил отход на заранее подготовленный рубеж по р. Курка…» Отметим, советское командование традиционно не видело никакой разницы между егерскими и горными подразделениями, именуя их все «горно-стрелковыми».
Из-за плохой погоды авиация почти не действовала. К примеру, 979-й ИАП выполнил 5 вылетов. Пара истребителей летала на разведку в район Крымской, еще три – на прикрытие своих войск в районе Абинская – Шептальский. А 249-й ИАП в период с 3 по 9 апреля вовсе не выполнил ни одного вылета из-за того, что аэродром Старо-Нижнестеблиевская «совершенно раскис». ВВС ЧФ потеряли 1 самолет (Як-1 из 6-го ГИАП).
Армейский паром «Зибель», шедший на Кубань с грузами для вермахта, подорвался на мине южнее косы Тузла. Потерявший ход корабль немцы отбуксировали в Камыш-Бурун, но в строй его ввести так и не удалось.
5 апреля.
Черноморский флот продолжал снабжать плацдарм на Малой земле и нести потери. В ночь на 5 апреля на плацдарм было доставлено 74 чел., 21 тонна боеприпасов и 9,2 тонны продовольствия, а обратно вывезено 106 раненых. При этом на обратном пути подорвались на минах и затонули буксир «Симеиз» и СКА № 095.
В связи с дождями и распутицей на аэродромах авиация продолжала бездействовать. ВВС СКФ выполнили всего 16 вылетов, в том числе на сопровождение судов, поиск немецких подлодок и разведку.
Люфтваффе потеряли на Кубани 2 самолета: Ju-88A-4 W. Nr. 88—1145 из III./KG51 «Эдельвейс» (экипаж погиб) и штурмовик Hs-129B-1 W. Nr. 0377 из 8./Sch.G1 (его пилот оберефрейтор Г. Зембритцки тоже погиб).
6 апреля.
В этот день погода на Кубани еще более ухудшилась. Стояла сплошная облачность, беспрерывно лил дождь, а температура воздуха составляла +4 – +7 градусов. ВВС СКФ выполнили 26 самолето-вылетов на разведку. Ко всему прочему, на Кубани начался весенний паводок, реки и ручьи стали разливаться, затруднив не только передвижения войск, но и доставку боеприпасов и подкреплений на передовую. Благодаря этому наступление с далеко идущими целями, упомянутыми в директиве от 28 марта, можно сказать, закончилось, не начавшись. Это дало 17-й армии длительную передышку, крайне необходимую для достройки главной полосы обороны.
Советские разведгруппы, действовавшие в тылу у немцев, установили, что возле станицы Курчанской оборудован полевой аэродром, на который регулярно на малой высоте прибывают транспортные самолеты. Из них выгружались боеприпасы, фураж, продовольствие и горючее, а обратными рейсами вывозились солдаты в форме горных стрелков. Свои разведданные предоставил в штаб СКФ и разведотдел Черноморского флота: «Для борьбы с воздушными налетами немцы в качестве пассивных средств защиты городов и военных объектов используют искусственный туман, который ставится специальными аппаратами – “туманометы”».