Из Галлиполи пленников в полном составе переправили в Лампсак161. Они находились в тяжелейших условиях — страдали от голода и холода, претерпевали всевозможные лишения и телесные скорби. Предводитель варваров надеялся получить в качестве выкупа за Святителя тысячи золотых монет, а фанатично настроенные ревнители ислама изливали на него всю свою злобу и понуждали к богословской дискуссии, будучи уверены в том, что плен, в котором он оказался, есть наказание Божие за «нечестивую» веру христиан.
Святого не могло не возмутить то, что «этот ненавистный Богу и преступный род» похваляется победой над ромеями, приписывая её своему мнимому благочестию и любви к Всевышнему. Он напоминает, что, согласно Евангелию, «сей мир лежит во зле162, и над его большей частью господствуют чаще всего злые люди, рабы преисподней, силой оружия одолевающие соседей». До Константина Великого миром правили идолопоклонники, к которым, разумеется, Бог не благоволил. С мусульманами, как считает Святитель, происходит то же самое, что и с эллинами, преданными, по словам апостола, «превратному уму»163, ибо, они, «познав Бога, не прославили Его, как Бога»164. Ведь и мусульмане познали Христа, свидетельствуя о Нём, что Он Слово и Дух Бога, рождён от Девы, действовал и учил Божественным образом, был вознесён на небо и некогда придёт судить мир. «Познав таким образом Христа, они не прославили Его как Христа, то есть как Богочеловека и Слово, но истину заменили ложью165 и уверовали в обычного смертного человека, который был погребён, — Магомета, возблагодарили его и последовали за ним. И это вместо того, чтобы последовать за Богочеловеком и бессмертным и вечным Словом». Решительно отвергая учение мусульман, которых «Бог предал превратному уму, страстям и бесчестию», святитель Григорий даёт оценку их жизни, в том числе и на основе личного опыта общения с ними: «Итак, людей, о которых идёт речь, за то, что они, познав Христа, не прославили и не возблагодарили Его как Христа, Бог предал превратному уму, страстям и бесчестию, так что живут они постыдно, не по-человечески и богопротивно, подобно Исаву166, с детства ненавистному Богу и лишённому отцовского благословения: они живут луком, мечом, в распутстве, находя удовольствие в порабощении людей, убивая, грабя и похищая, предаваясь бесчинству, разврату, содомскому греху. И они не только совершают всё это, но и вследствие какого-то безумия полагают, что Бог одобряет их действия. Вот что я теперь думаю о них, лучше узнав их образ жизни»167.
Вспоминая о своём пребывании в Лампсаке, Святитель пишет, что к нему стекалось множество христиан — мужчин, женщин и детей. Одни желали исповедаться, другие — задать те или иные вопросы по поводу веры, причём очень многие, явно под воздействием того, что говорили мусульмане, хотели выяснить для себя причину, по которой Бог отступил от ромеев. Некоторые плакали, выражая своё глубокое сочувствие пленникам.
Последние пробыли в Лампсаке семь суток, а на восьмой день их отправили в Пиги168. Во время этого путешествия Святой претерпел неимоверные страдания и уничижения, о чём он свидетельствует: «Если бы я захотел рассказать о перенесённых нами в течение этого пути страданиях, то не хватило бы ни чернил, которых у меня теперь в избытке, ни бумаги»169.
Через три дня они добрались до Пиг. Измождённых путешествием, их оставили ночевать под открытым небом, невзирая на холод — был март. Святителя и ещё нескольких монахов вместе с ним отделили от остальных пленников. Им начали всячески угрожать, желая увеличить сумму выкупа, но тем нечего было предложить туркам в обмен на освобождение. Наконец, страдальцев приютил у себя некий христианин. Он заботился о них в течение всех трёх месяцев их пребывания в этом городе, церковь в котором стала тем местом, куда горожане и пленники собирались слушать поучения Святого архипастыря.
По прошествии трёх месяцев пленников перевели в Брусу170. Неподалёку от неё, в летней резиденции великого эмира Орхана, святитель Григорий имел беседу с его сыном Исмаилом. Тот, в числе прочих, задал Святителю вопрос о том, принимают ли и любят ли христиане их пророка Магомета: «Он спросил снова, принимаем ли мы и любим ли мы их пророка Магомета»171. Нынешних патриархов, архиереев и богословов нет необходимости ни спрашивать об этом, ни тем более подвергать страданиям, которые претерпел святитель Григорий в плену. Они и без этого спешат дать положительный ответ. Конечно же, не потому что желают избежать гонений и неприятностей, а в силу своей «прогрессивности» и «широты взглядов», благородного стремления преодолевать всё разделяющее людей, в том числе и в области религии, не быть «расистами и фанатиками», подобными святому Григорию, который, не задумываясь о возможных последствиях сразу же ответил своему оппоненту: мы не принимаем и не любим Магомета. Когда Исмаил поинтересовался, по какой причине, Святитель сказал: «Тому, кто не верит словам учителя, невозможно любить учителя как учителя»172. Были затронуты и другие темы. Во время беседы Исмаил проявлял лишь некоторую язвительность, но не гневался, хотя, как пишет Святитель, «по словам тех, кто его знает, он — один из самых жестоких людей и злобных врагов христиан»173.
161
Лампсак — древний малоазийский город на северо-восточном берегу Дарданелльского пролива. Прим. перев.
166
Исав — сын Исаака и Ревекки, старший сын своего брата-близнеца Иакова. Он продал своё первородство за красноватую снедь (чечевицу) брату Иакову, почему и получил имя Евом, т.е. Красный (см.: Быт гл. 25). Прим. ред.