обхватили каменных воронов, змей, псов и пантер.
- Милорд, мудрость это одно, а знания это совсем другое. С мудростью люди рождаются, чтобы тебе
не говорили, а знания дело наживное. Ведь именно мудрость сидит в голове у человека с рождения, а
с помощью приобретенных знаний она лишь крепнет и ставит подпорки для лучшего равновесия.
Можно прожить сто лет и быть образованным и начитанным, но абсолютно глупым при этом.
Знаниями может обладать каждый, а вот мудры только избранные. – Арамиль присел за слегка
потертый стол, облокотив на его столешницу локоть. Нос старика почувствовал запах свежей
выпечки, лежавшей в плетеной корзинке около его руки, и его желудок скрутило от голода. Во всей
этой суматохе старик так и не успел поесть.
- Я буду тебе очень признателен, Арамиль. Но у меня будет к тебе просьба: не называй меня
милордом, я - Каил. Мое имя Каил.
- Хорошо, Каил. – Арамиль впился зубами в мягкую булочку и блаженно прикрыл глаза. – Это
восхитительно!
- А мудрость может развеяться как прах на ветру? – С энтузиазмом спросил Каил.
- Да, дитя, может, но я уверен, что это тебе не грозит, поэтому эти знания не к чему они лишь
загрязнят твой разум. – Арамиль еще раз надкусил сдобу, которая пахла корицей.
- Просто помни, что даже самый изысканный мудрец может допустить ошибку, да и без ошибок
мудрецом истинным стать некто не сможет. Именно наши ошибки делают нас теми, кто мы есть.
Ибо ошибка это не всегда поражение иногда ошибка может сыграть куда больше для победы, чем
правильное и четко обдуманное решение. Главное верь в себя и верь себе. Не опускай руки, чтобы
не случилось и, в конце концов, ты сможешь одержать победу, но знай, как бы ты не пытался
искоренить зло это у тебя никогда не получится.
- Добро это две неотъемлемые половинки составляющие мир, подобно женскому и мужскому полу.
Ведь нельзя бесследно убить всех мужчин, оставив только женщин. Вторые тогда тоже погибнут. –
Повторил слова Каил, которым еще в детстве научил его Арамиль. Будучи маленьким Каил не очень-
то и любил все эти уроки, но порой когда ему было особо одиноко, он вспоминал их, и мысли о
прошлом всегда согревали его.
Каил присел напротив старика и Арамиль начал свой рассказ. Волшебник всегда любил поговорить,
особенно за обедом.
- Понимаешь, дитя мое, есть два ответа на твой вопрос. Отсутствие твоей магии может объясняться
тем, что древний род Уолшев обладает одной из самых мощных форм магии, но течет не во всех
телах, носящих эту фамилию. – По удивленному взгляду мужчины старик понял, что лишь еще
больше запутал Каила. Одернув свой черный балахон из грубой ткани, Арамиль попытался
объяснить еще раз.
- Вот смотри, бывают земли очень плодородны, но так, же бывают и те которые дают мало урожая.
Но проблема плодородной земли в том, что она достаточно быстро теряет хватку. Охваченные
алчностью люди пытаются засеять именно ее, стараясь оттяпать кусок побольше, не думая о
последствиях. И тогда изнеможенная земля с каждым годом дает все меньше и меньше урожая,
превращаясь из чудо-земли в посредственную. А земля, которая не славиться большим урожаем,
не требует себе отдыха. – Арамиль выдохнул и посмотрел на Каила в надежде, что он понял его.
- То есть получается, что на мне природа отдыхает, так что ли? – С удивленным лицом спросил Каил.
- Да, мне жаль. – С грустью ответил волшебник. – Ты не первый и не последний из Уолшев, кто
лишен всяких магических способностей.
- А как же тогда…? – Опешил Каил. - Кто тогда был правителем Де*Армаса?
- Ну, Уолши славиться не только своей мощной магией, но и чрезмерной похотливостью, так что
отыскать наследника среди дюжин бастардов было не так уж тяжело.
- Но бастард не имеет права наследовать трон. – Подскочил Каил, положив ладони на столешницу.
-За неимением выбора, закрываешь глаза на формальности.
- И как тогда я стал императором? Неужели у моего отца не нашлось подходящего бастарда?
-Твой отец убивал всех женщин, которых награждал своим семенем. – С горечью ответил Арамиль. –
Твой отец был сволочью, но он был способен любить. У твоей матери от рождения было слабое
сердце, и он не хотел, чтобы где-то на улицы, среди кучки немытых детей, она увидела знакомые
черты своего мужа. Любовь к твоей матери – это было единственное, что доказывало человечность