«Он лжет, наверняка, лжет! Но, если допустить, что он все, же честен со мной, что тогда? Как оправдать Арамиля?»
-Но я ничего об этом не знал. Мне сказали, что снять это заклинание может тот, кто его наложил, и что никто другой на это не способен, вот и все. Ты что действительно думаешь, что я сюда отправился от нечего делать? У меня помимо этой проблема есть куча других, не то, что у тебя! – Каил слегка помедлил. - Эй, прости.…я не знаю, что на меня нашло, я совсем не хотел тебя обидеть, правда. Это видимо на мне так сказывается усталость.
«Черта с два, что со мной происходит? Я уже докатился до того, что оскорбив не в чем неповинного человека, выворачиваюсь при помощи вранья. Все то, что я сказал, это все ложь! Все ложь! Я ничуточку не сожалею о сказанном, да мне вообще плевать с высокой колокольни на его чувства и всю остальную чушь касаемо него. Но само больше меня пугает то, что я совсем ничего не чувствую, не сожаления, не обиды, ни-че-го, абсолютно ни-че-го. А ведь еще пять минут назад мне было больно от предательства Арамиля, действительно больно, но потом все оборвалось и единственное, что осталось так это желание прекратить доступ кислорода к его желчному разуму. Трешь, трешь, трешь! – Руки Каила произвольно сжались в кулаки.
«Что это со мной происходит, что?! Господи, я ведь серьезно думал над тем, как бы поскорее мне убить Арамиля. Моего друга, у которого наверняка есть объяснение его действиям. Да какие, к черту объяснения, он меня предал, предал! А предательство должно караться смертью!» - Глаза Каила налились яростью, он смотрел куда-то в пустоту, так как смотрит хищник на свою добычу.
-Все хуже, чем я думал. – Спокойно и размеренно констатировал Улисес.
Да, похоже, этот парень крепкий орешек, такого взглядом разъяренного зверя не напугать.
-О чем, это ты? И еще, кто тебе давал право лезть в мою черепушку, а?! – Каил сделал один резкий рывок по направлению к зеркалу.
-Все дело в том, что ты слишком громко думаешь, поэтому по отношению к тебе я не могу сдерживать свою силу. – На лице Улисеса не дернулся не один мускул, он продолжал вести диалог так же спокойно и мягко, его голос лился как успокаивающая мелодия.
-Значит, постарайся иначе твой жалкий теремок – милорд провел пальцем по зеркалу – разлетится в дребезги, уяснил? – Каил стал говорить подозрительно мягко, его голос стал отдаленно напоминать мурлыканье кота жаждущего сметаны.
Но даже на подобное, Улисес не как не отреагировал. Это не человек, а само спокойствие.
-Давай, я жду. Только потом не вини себя, ладно? Я ведь знаю твое необъятное любопытство, ты ведь любишь получать ответы на свои вопросы? А разбив, это зеркало ты никогда не узнаешь причину резкого изменения твоего внутреннего мира. Знаешь, я тут подумал, мне ведь так даже лучше, ты избавишь меня от этих неудобств. Потому что вопреки всему как-то не очень-то удобно стоять всю вечность, ноги отекают. Да и к тому же у меня нет никого желания разговаривать с человеком, который подобен свинье.
«Этот никто в зеркале посмело назвать меня свиньей?! Меня, императора Де*Армаса? Видит Бог, я не хотел этого делать». – Каил достал из ножен свой меч и занес его над отражением зеркального парня.
-У тебя нет ничего общего с Богом. – Так же спокойно лился голос блондина в зеркале.
Каил от услышанного застыл с занесенным мечом в руках.
-Знаешь, я, конечно, понимаю, пауза для драматизма момента свитое дело, но твоя пауза уж слишком затянулась. – Подал, голос Улисес не выдержав. А что его можно понять, стоит, ждет когда, скажем так – голова с плеч слетит, а палач застыл как вкопанный, уставившись в пустоту. – Эй, парень ты что оглох? Слушай, ты, что картинки на стене рассматриваешь, если да то у меня есть последнее желание. – Улисес улыбнулся.
А тем временем Каил действительно рассматривал картинки, правда картинки, вырванные из своей жизни, перед глазами милорд, что не есть, вся жизнь пролетела, правда с чего бы это? Угрозы для его жизни нет, а точнее на оборот он является смертельной угрозой. Да, говорят же, что чужая душа потемки.
Раздался звук, ударившегося об дерево куска метала, Каил упал на колени. Всхлип. Слезы покатились с глаз милорда туша в них ярость.