Советский Союз оставил после себя совершенно нежизнеспособную систему связи, практически полностью изолированную от внешнего мира. С тех пор наши связисты построили новые коммуникации. Согласно опросу, проведенному американским исследовательским центром Pew Research Center, доступ к интернету в России имеет 73 % респондентов. В Китае их, например, 63 %, а в США – 87 %{1}.
В нашей книге мы пытались показать, как страна до сих пор мечется между двумя полюсами – тотальным контролем над информацией и свободой доступа к информации, и что происходит, когда эти полюса сходятся в одной точке. Последствия конфликта оказались важнее, чем кажется на первый взгляд, и вышли далеко за границы страны. Кремль пытается не только навязать миру правила игры, но и выстроить искусственные границы там, где их не может быть по определению, – в виртуальном пространстве.
Мы поговорили с десятками людей, принимавших непосредственное участие в описанных событиях, изучили сотни документов. В стране, где секретность является традицией, крайне непросто докопаться до истины и вызвать людей на откровенный разговор. Своеобразный «тихий занавес» стал куда более материален после 2011 года, когда Владимир Путин решил вернуться в президентское кресло. Последовавшие за этим протесты и попытки ограничить свободу информации в Сети, цензура и акции силового устрашения лишь обострили конфликт.
С тех пор Кремль последовательно наращивает давление на интернет. Весной 2016 года Путин одобрил так называемый «пакет Яровой», который, кроме прочего, требует от сотовых операторов и провайдеров полгода хранить всю информацию, которую мы передаем друг другу по интернету, – просто на тот случай, если спецслужбы захотят порыться в наших разговорах и узнать, что, например, мы делали прошлым летом. Кремль не смутил тот факт, что в стране нет ни мощностей для хранения такого огромного массива информации, ни технологий, чтобы их обрабатывать. За расширение возможностей СОРМ снова должен заплатить интернет-бизнес, а в конечном итоге – пользователи, которым придется столкнуться с повышением цен на интернет-услуги. Возмущение бизнеса, так же как протесты общественности, не вызвали никакой реакции власти.
Первая часть книги описывает 20 лет, которые прошли с момента распада СССР до начала протестов 2011–2012 годов. Вторая показывает, что произошло с момента возвращения Путина в Кремль до событий на Украине.
Мы выступаем здесь не только как журналисты, но и как непосредственные участники событий.
Часть I
Глава 1
Тюрьма для информации
В январе 1950 года 32-летний Абрам Трахтман, майор Министерства государственной безопасности – спецслужбы позже реорганизованной в КГБ, – столкнулся с неприятностью, которая вполне могла поставить крест на его карьере.
Целыми днями он просиживал в своем кабинете в трехэтажном здании красного кирпича на северо-востоке Москвы.
Это здание построили в 1884 году, и первоначально в нем находилась православная духовная семинария. Но в начале 1920-х, после Октябрьской революции и провозглашения атеизма как единственно верной общественной идеологии, церковные учебные заведения были закрыты, а здания, им принадлежавшие, переоборудовали под нужды государства. Семинария превратилась в тюрьму для несовершеннолетних и оставалось ею вплоть до 1940-х.
Тогда это была еще не Москва, а обычная деревенская окраина. Деревня называлась Марфино, и добраться до нее можно было только на 37-м автобусе, курсировавшем по булыжной мостовой пару раз в час. Но в 1947 году, неожиданно для местных жителей, вокруг здания выросли стены, за которыми расположился секретный исследовательский институт – «Объект номер 8». Позднее он стал известен как «Марфинская шарашка». Шарашками назывались советские спецтюрьмы, в которых содержали ученых и инженеров, работавших там над спецпроектами для армии или спецслужб. Выйти из шарашки по собственному желанию было нельзя, но, по сравнению с другими лагерями ГУЛАГа, условия здесь были вполне сносные. В Марфино собрали инженеров, математиков и лингвистов. Их спецпроектом была разработка шифрованной телефонной связи лично для Иосифа Сталина.
Со времен семинарии к зданию примыкала пятиэтажная полукруглая башня с большими окнами, бывшая церковь. Теперь здесь находилась акустическая лаборатория – все ее стены были увешаны телефонным и радиооборудованием.
1
Pew Research Center «Internet Seen as Positive Influence on Education but Negative on Morality in Emerging and Developing Nations» [«В развивающихся странах интернет оказывает благоприятное воздействие на образование, и негативное – на мораль»], «PewGlobal», 19 марта 2015, www.pewglobal.org/2015/03/19/internet-seen-as-positive-influence-on-education-but-negative-influence-on-morality-in-emerging-and-developing-nations.