Итак, из противников остался только потерявший ход и явно небоеспособный «Югао». Кажется, эту партию можно завершить блестящим эндшпилем в виде захвата вражеского корабля. Я включил интерком и на секунду запнулся, пытаясь вспомнить фамилию заместителя Фрейзера, но она, как назло, совершенно вылетела из головы, и в итоге я скомандовал:
— Командира десантной группы на мостик.
После этого я приблизил на экране изображение «Югао» и начал изучать его повреждения, очень кстати подсвеченные искином в желтый и красный цвета. По всему получалось, что у альтаирского эсминца функционирует всего одна орудийная башня и, возможно, пара орудий ПКО в кормовой части. Два двигателя были помечены черным, а два других мигали, меняя цвет с желтого на красный и обратно. Видимо, экипаж вел там активные ремонтные работы. Судя по тому, как легко «Югао» поддавался сканированию, все средства РЭБ на нем вышли из строя. Интересно, что там с боеспособностью экипажа? Смогут они отбить абордаж?
В этот момент очень кстати на мостик зашел, хотя точнее сказать — вбежал, десантник в полном облачении с нанесенными на скафандр тремя вертикальными лычками.
— Старший сержант Иванов по вашему приказанию прибыл!
«Редкая фамилия», — усмехнулся я про себя. Но вслух сказал предельно серьезно:
— Готовьте абордажную группу сержант. Задача — захват эсминца «Югао» и пленение экипажа. Только я вас прошу, постарайтесь его не разломать окончательно в ходе операции.
Десантник даже не стал отвечать, а просто кивнул и так же бегом покинул мостик.
— Мистер Джонсон, выводите нас вот сюда, — я указал на тактическом дисплее место в мертвой зоне единственного боеспособного орудия «Югао», и почти сразу «Дартер» начал перемещение в указанную мной точку. Дальше уже дело было за абордажниками. Через четыре минуты их шаттл отстыковался и неторопливо направился к искалеченному альтаирскому эсминцу.
— Сэр, — неожиданно напряженным голосом обратилась Вилсон, — резкий скачок напряжения в силовой установке «Югао». Похоже, они все-таки планируют дать бой.
Я посмотрел на тактический дисплей. Шаттл с абордажниками уже проделал половину пути до вражеского эсминца. Они явно нацелились пристыковаться в районе центральной палубы, чтобы добраться до капитанского мостика максимально коротким путем. Еще полчаса, и все будет кончено. Не выйдет геройской смерти у альтаирского капитана. Внезапная догадка заставила меня вздрогнуть. На лбу даже выступил холодный пот.
— Связь с шаттлом! Немедленно! — рявкнул я, забыв об уставной форме обращения.
Вместо ответа, офицер связи просто вывел на экран изображение сосредоточенного лица сержанта Иванова с внутренней камеры его скафандра. По зеленой иконке в углу экрана было понятно, что установлен прямой канал связи.
— Сержант. Это капитан Хромов. Срочно разворачивайтесь. Отмена операции. Повторяю: отмена операции!
Если сержант и удивился, то вида не подал.
— Есть отмена операции, капитан, — сказал он, тут же переключил канал и начал отдавать какие-то указания. Что именно, я уже не слышал, но буквально через пару секунд шаттл начал оттормаживаться и одновременно разворачиваться вокруг своей оси, чтобы лечь на обратный курс.
Я попросил старпома вывести на экран данные по силовой установке «Югао». Все верно. Мощность продолжала расти, но при этом никакие системы не активировались. Они просто перегружали реактор, чтобы тот взорвался. Достать таким взрывом «Дартер» не удастся, все-таки расстояние великовато, а вот шаттл с абордажной группой вполне может накрыть. Ну же! Уходите же скорее.
Шаттл уже практически погасил скорость и вот-вот должен был начать движение в обратном направлении.
— Какое расчетное время до взрыва реактора, мисс Вилсон?
— При сохранении текущей динамики… Четыре минуты, сэр. Не больше, — ответила старпом, и добавила чуть тише, — должны успеть.
Вот шаттл наконец остановился, полностью погасив скорость, и понемногу начал разгон обратно в сторону «Дартера».
Две минуты.
Пилоты включают форсаж. Транспортный шаттл — машина хоть и военная, но явно неприспособленная к гонкам на короткие дистанции. Для него главное — доставить груз или пассажиров в целости и сохранности. Торопиться транспортам особо некуда. Так что, скорость он набирает преступно медленно.