— Прикоснись ко мне, — хрипло попросил Ник.
Лорен уже не требовались какие-либо просьбы или инструкции. Движимая любовью и инстинктом, она провела рукой по темным волосам на его груди и наклонилась вперед, целуя его сильное тело. Он вздрогнул от прикосновения ее губ и, проведя рукой по ее мягким, шелковистым волосам, повернул ее лицо к себе. Некоторое время он просто смотрел на нее полным желания взглядом, а потом склонил к ней свое лицо.
Его губы были сначала теплыми и потрясающе нежными, а затем стали жесткими и требовательными, сводя Лорен с ума. Она изогнулась, гладя его обнаженную грудь. Ник поднял голову. Взглянув в озера ее глаз, он увидел там отражение своего желания. Он тяжело вздохнул, стараясь сдержать свою страсть, но не смог:
— Боже мой, как я тебя хочу! Его губы впились в рот Лорен, язык, лаская, проникал все глубже и глубже, по всему ее телу побежали огненные волны.
Лорен застонала, теснее прижимаясь к нему, и его руки заскользили по ее груди и спине, затем ниже, прижимая ее бедра к своим.
Весь мир опрокинулся, когда он поднял ее на руки и понес к кровати. Его губы не отрывались от нее, в то время как он накрыл ее своим телом. Затем он начал ласкать ее обнаженную грудь, пока соски совсем не затвердели и она не застонала от наслаждения. Он жадно припал к ее губам, а его опытные руки исследовали, лаская, ее тело. Все ощущения Лорен смешались, и родилось что-то новое, неизведанное, наполняя желанием каждую клеточку ее дрожащего тела. Оно поднялось в ней, дикое и неистовое, готовя ее принять Ника. Но когда он попытался раздвинуть ее ноги, Лорен непроизвольно сжалась.
— Ник! — прошептала она, сжимая ноги. — Ник, подожди, я…
Двумя короткими словами Ник прервал ее запоздалый отказ:
— Не надо, Лорен.
Боль, прозвучавшая в его голосе, сломила сопротивление Лорен, и она подняла свои бедра навстречу ему и привлекла его к себе, обвив руками его широкие сильные плечи. Ник одним сильным движением полностью погрузился в нее. Сначала Лорен почувствовала только острую боль, но она прошла и забылась, как только он начал двигаться внутри с мучительной медлительностью.
— Я ждал тебя всего несколько дней, но кажется, будто прошла вечность.
Он начал постепенно наращивать темп до тех пор, пока все внутри Лорен не взорвалось в ослепительном экстазе. Ник крепко прижался к ней, содрогнулся и полетел в дикое и сладкое забвение.
Приходя в себя после эйфории, в которой она пребывала, счастливая и удовлетворенная, Лорен медленно начала ощущать тепло его тела и тяжесть обнимающих ее рук. И тут какое-то смутное воспоминание всплыло в ее голове. Она попыталась прогнать его прочь, чтобы не нарушить очарование этого мига, но было уже поздно. Когда он обнимал ее и был весь в ней, он сказал: «Я ждал тебя всего несколько дней, но кажется, будто прошла вечность». Суровая действительность пришла на место ее счастью и удовлетворению. Она не правильно поняла прозвучавшее в его речи слово «вечность». Он всего лишь хотел сказать, что те несколько дней, которые он ждал, чтобы заняться с ней любовью, показались ему вечностью. Это, конечно, не меняет ее отношения к нему, но все усложняет.
Заметил ли он ее девственность? Как он на это прореагирует? А что, если он спросит, почему она согласилась лечь с ним в постель? Конечно, она пока не станет говорить, что любит его и ждет от него взаимности.
Лорен решила, что ей надо по возможности избежать разговора на эту тему. Она нерешительно открыла глаза. Ник лежал, подперев голову рукой, и внимательно изучал ее лицо. Он выглядел озадаченным, смущенным, кажется, сердитым. Он заметил. И судя по выражению его лица, намеревался это обсудить.
Лорен выскользнула из его объятий и поспешно села, повернувшись к нему лицом. Взяв рубашку, лежавшую у его ног, она быстро надела ее, стараясь скрыть наготу.
— Я хочу выпить кофе, — пробормотала она, надеясь благодаря этому избежать расспросов. — Пойду приготовлю.
Она встала и, посмотрев на любимого, вспыхнула. Его взгляд спокойно скользил по всему ее телу, а затем достиг лица.
Никогда еще она не чувствовала себя так неуверенно, как в этот момент, стоя перед ним в одной мужской рубашке.
— Ты… ты не против, что я надела твою рубашку? — спросила Лорен, пытаясь нащупать пуговицы.
— Ну что ты, я даже «за».
В его глазах заиграли искорки смеха. Его веселье полностью вывело Лорен из равновесия, у нее начали дрожать руки. Сосредоточенно заворачивая манжеты рубашки, она спросила:
— Как ты любишь?
— Именно так, как мы это делали. Она резко взглянула на него, и щеки ее запылали.
— Нет. — Она быстро замотала головой. — Я спросила, как ты любишь кофе.
— Черный, без молока.
— Ты хочешь немного?
— Немного чего? — усмехнулся Ник.
— Немного кофе!
— Да, спасибо.
— За что? — колко спросила Лорен, платя ему той же монетой.
Затем она повернулась и быстро вышла пока он не успел ответить.
Несмотря на внешнюю бодрость, с которой она выходила из спальни, Лорен была близка к слезам. Ник смеялся над ней. Такой реакции она от него никак не ожидала. Неужели она, отдавая все, ничего ему не дала.
Она услышала, как Ник вошел в кухню, и стала быстро насыпать кофе в кофейник.
— Почему все эти шкафы пусты? Кроме того, что мы ели сегодня вечером, никакой еды нет.
— Потому что дом продается, — ответил Ник. Он жестко обнял ее за талию, крепко прижимая к себе. Грубая джинсовая ткань коснулась ее обнаженных ног.
— Почему ты мне не сказала?
— Не сказала что?
— Ты очень хорошо знаешь что. Лорен устремила свой взгляд в окно:
— Я абсолютно об этом забыла.
— Не правда. Попробуй еще раз.
— Об этом никогда не заходил разговор. И я не думала, что ты заметишь.
— Не заходил потому, что в наше время двадцатитрехлетние девственницы встречаются так же редко, как святые и черти. А двадцатитрехлетние девственницы, которые выглядят как ты, — еще реже. А что касается всего остального, то как же я мог не заметить?
Лорен повернулась и посмотрела ему в глаза:
— Но до этого ты не понял, что я еще не…
— Я не имел никакого понятия о том, что ты девственница до тех пор, пока это уже не перестало иметь значения для нас обоих. — Он обнял ее и добавил:
— Но тебе следовало сказать мне об этом прежде, чем мы легли в постель.
— А если бы я тебе сказала, то ты бы передумал? — спросила Лорен, наслаждаясь звуком его голоса и близостью его тела.
— Нет, но я бы постарался быть осторожнее. — Он немного отстранился от Лорен и посмотрел на нее с удивлением:
— А почему я должен был передумать?
— Ну, я не знаю. Я думала, может быть, у тебя какое-нибудь предубеждение против…
— Против чего? Против кражи того, что принадлежит твоему будущему мужу? Не будь такой наивной. Он и не будет рассчитывать на то, что ты девственница; мужчины уже больше не восхваляют девственность. Мы совсем не хотим и не ждем того, чтобы женщина была невинной и неопытной. Мы стали более либеральными. У тебя, Лорен, есть такие же физиологические потребности, как и у меня, и ты имеешь право удовлетворять их с тем, с кем захочешь.
Лорен опустила глаза, и ее взгляд упал на висящий у него на шее золотой медальон.
— Ты кого-нибудь в своей жизни любил по-настоящему?
— Некоторых — да.
— И ты не был бы против того, чтобы они занимались сексом с другими мужчинами?
— Конечно, нет.
— Это очень хладнокровное отношение. Он посмотрел на пол, на стол, на Лорен:
— Если я на тебя произвел впечатление хладнокровного мужчины, то, я думаю, нам надо вернуться в спальню.
«Интересно, он намеренно не правильно истолковал мои слова, чтобы избежать этой темы? — подумала Лорен. — Если он действительно любил этих женщин, то ведь его должны были волновать их отношения с другими мужчинами».
И если он серьезно относится к ней, то разве не должен быть рад, что стал ее первым мужчиной? Лорен подняла на него взволнованный взгляд: