Некромант осушил очередную чашу, а Мифунэ взял в руку в свою и задумчиво смотрел на плескающуюся в ней рисовую водку, не решаясь выпить.
— Как Вы об этом узнали? — спросил самурай, посмотрев на господина.
— Глава деревни мне и рассказал, — ответил Некромант, поставив чашу на стол, — а ему — жители деревни. Я же обо всём узнал последним.
Некромант тяжело вздохнул.
— Я отправился в столицу в поисках справедливости. Но, думаю, ты и сам догадался, что травник-аптекарь из маленькой деревушки не заслужил должного внимания и был выдворен из столицы. Тогда я вернулся домой, наконец нашёл в себе силы похоронить тела дочери и жены, и над их могилами поклялся, что накажу виновных в их смерти. Но не только. Я поклялся, что покараю всю систему нашего государства, в котором маленький человек не имеет права на справедливость. Для этого мне нужны были две вещи: деньги и сила. Я прекратил лечить бедняков и стал лучшим лекарем в нашем государстве. Ко мне приходили богачи, ремесленники, представители знати и даже люди из ближайшего круга Владыки. Они щедро платили за мои услуги, но этого было мало. Я пробился в государственный совет, получил титул, земли, а с ними и армию. Силу, которая была мне необходима. Но, сколько бы самураев ни было в моём распоряжении, этого всё равно было недостаточно для мести целой стране. И тогда… Тогда я услышал легенду о колдуне и драконе.
— Я тоже о ней слышал! — воскликнул Мифунэ, — колдун, который победил страшного змея и спас весь мир. Но это ведь просто сказка.
— Как и остров, на котором мы сейчас, усмехнулся Некромант, — Колдун живёт здесь. Это благодаря его усилиям остров невероятно трудно отыскать. И благодаря Колдуну я обрету нужную мне силу, а именно — заполучу дракона.
— Но колдун ведь убил его.
— Верно. Однако он сторожит его, на случай, если тот воскреснет. Значит дракона можно оживить. А раз его можно оживить, я это сделаю и заставлю змея служить мне и подчиняться моей воле. Но я не справлюсь один. Колдун никогда не откроет мне секрет оживления дракона добровольно. Придётся применить силу, причём немалую. Колдуна охраняет многочисленная армия, Большая часть которой состоит из созданных им монстров. Поэтому я потратил состояние, чтобы нанять легионеров. И поэтому мне нужна преданность моих самураев, возглавляемых тобой. И поэтому я спрашиваю, Мифунэ, со мной ли ты? Пойдёшь ли ты со мной по дороге возмездия, чтобы восстановить справедливость и покарать виновных? Готов ли ты, вместе со мной, установить новый порядок, при котором и бедные, и богатые будут иметь равные права на всё? Ты со мной!?
— Да, господин!
От избытка чувств Мифунэ вскочил на ноги и поднял чашу над головой.
— Я с Вами до конца! — воскликнул он и махом выпил рисовую водку.
— Отлично, — одобрил Некромант, ударив себя ладонью по колену, — тогда готовься! Завтра мы выступаем. Мы сильны, но для победы над колдуном нам нужно больше сил. Поэтому завтра с рассветом мы отправимся за новыми союзниками.
— Какими союзниками, господин?
Некромант хищно улыбнулся и ответил:
— За орками, Мифунэ. За орками.
Глава 7. Пираты
Гаспар мирно дремал в трюме, служившем ему темницей. Он видел сон о том, как закатывает в пиратской гавани роскошную пирушку в честь самого себя. Выпивка текла рекой, повсюду были нескромные женщины в скромных платьях, и тут и там кто-то дрался. Была слышна стрельба, звон стали и разбитых бутылок. Словом, всё было как надо. Но этот прекрасный сон был грубо прерван.
Люк трюма открылся, впуская солнечный свет, и Гаспар открыл глаза. Он увидел над собой Центуриона, грозно возвышающегося над люком. Имперец сурово смотрел на пирата и, казалось, о чём-то усердно размышлял.
— Ты будешь спускаться, или нет? — спросил Гаспар, прикрывая глаза рукой, — если нет — закрой люк и дай поспать.
— Ты понимаешь, что ты в плену? — спросил Центурион, — И ты не в том положении, чтобы диктовать условия?
— Счастливчик был в плену уже не раз, имперец. Так что я прекрасно понимаю, в каком я положении, и что я могу делать. Будь всё так просто, ты бы позволил своим солдатам выбросить меня за борт вчера, но ты не позволил. Значит Гаспар-счастливчик зачем-то тебе нужен. Вопрос лишь в том, зачем?
Центурион поиграл скулами, глядя на пленника, а затем всё же спрыгнул к нему в трюм, но люк закрывать не стал.
— Я оставил тебя в живых, чтобы ты ответил на мои вопросы, — грозно сказал имперец.