Логан получает удар в висок, Соне везёт чуть больше: диск рассек щёку. А Ринцлер уже рядом. Соня направляет на него пистолет, но ствол оказывается зажат между двумя дисками, которые уже вернулись к проге. Теперь можно разглядеть, что светящаяся кромка этого оружия вращается на манер циркулярной пилы и воздух вокруг неё дрожит, словно от сильного жара. Пистолет брызжет искрами и Ринцлер резко разводит руки в стороны, отсекая ствол. Но в своей позёрской позе оказывается открыт, для удара и получает своё. Соня, крутанув пистолет в ладони, перехватывает его за остатки ствола. Рукоять со смачным треском врезается в шлем Ринцлера а следом уже несётся тяжёлый ботинок. Прога отлетает назад, перекувыркивается и тормозит, вонзив диски в поверхность контейнера. Два фонтана искр отражаются в чёрном шлеме, на одной стороне которого красуются трещины в форме паутины.
Соня достаёт нож, а рядом встаёт очухавшийся Логан. Рана на его виске почти затянулась. «Башка раскалывается, — думает Росомаха. — Видимо сотрясение. Бывает».
«Опричники» бросаются в атаку одновременно, плечом к плечу. Помогает это слабо. Каждая рука Ринцлера словно живёт отдельной жизнью и имеет собственный разум — диски всегда оказывается там, где наносят удары «опричники». Контратака не заставляет себя ждать. Ринцлер едва уловимым для глаз движением рассекает бронежилет Сони, и та, споткнувшись об угол контейнера, падает на спину. Второй диск блокирует когти Логана. Росомаха наваливается на врага всем весом, пытаясь заставить того отступать, при этом потеряв инициативу. Не выходит. Ринцлер со всего маху бьёт по когтям вторым диском. Раздаётся электрический треск, и Росомаха отшатывается назад, едва устояв на ногах.
Соня вскакивает и пытается застать противника врасплох. Должно получиться. Нож метит точно в грудь Ринцлера, но тот перехватывает руку Сони ногами и, крутанувшись в воздухе, опрокидывает её на спину. Приземлившись на Соню, прога одним ударом отрубает ножу клинок, а второй диск уже занесён для смертельного удара. Вращающееся лезвие несётся вниз и в последний момент оказывается зажато в пальцах Логана. Боль резанула так, что он чуть не выпускает добычу. Нет, не в этот раз!
Росомаха рывком скидывает Ринцлера с Сони. Прога, с трудом удержавшись на ногах, едва успевает отразить выпад Логана. Оба пытаются достать друг друга, сражаясь лишь одной рукой, вторыми они намертво соединены диском, который никто не желает отпускать. Ринцлер всё же оказывается быстрее и наносит удар за ударом. Один из них Росомахе удается блокировать предплечьем… резко выпрямить руку и отвести в сторону. Отсечённая кисть проги прямо в воздухе рассыпалась на кусочки. Рядом мелькнула Соня. Она прыгает через Ринцлера, перекувыркивается в воздухе и одновременно с этим забрасывает ему на шею удавку. Единственное, что успевает сделать прога, это отпустить оставшийся диск и перехватить тонкую металлическую нить. Удавка стягивается и вонзается в пальцы Ринцлера.
Соня, приземлившись, оказывается спиной к спине c врагом, который укороченной рукой тут же бьёт её локтем по почкам. Стиснув зубы от боли, она лишь на долю секунды ослабляет хватку, но Ринцлер всё равно находит, как этими мгновениями воспользоваться. Он отталкивается от земли и откидывается назад. Соня нагибается вперёд, и прога ложится ей на спину, наваливаясь всем своим весом. Выбраться из врезавшейся в пальцы удавки это не поможет, зато освободившимися ногами он бьёт в грудь Логана. Росомаха отшатывается, а Ринцлер резко порывается вперёд, вставая на ноги и стараясь одновременно с этим перебросить через себя Соню. Но это не проходит — она изо всех сил упирается ступнёй в неровно лежащий контейнер.
— Не рыпайся, мразь! — шипит Соня, изо всех сил продолжая тянуть края удавки на себя. — Сейчас, выблюдок, тебе будет фаталити!
Соня дёргает за один конец удавки, слегка ослабляя второй. Тут же повторяет операцию, но в обратном направлении. Металлическая нить скользит по пальцам Ринцлера и довольно легко отсекает их. Соня со всей дури тянет удавку на себя, при этом резко приседая. В то же мгновение её оглушает звон. С ног до головы Соню окатывает волна кубов вспыхивающим алым, словно они раздутые ветром угли. Отсечённая голова Ринцлера приземляется в паре метров и разлетается на мириады осколков.
— Ты как? — подойдя, спрашивает Логан.
Соня лишь шумно вздыхает и пытается выпрямиться. Адреналин ещё не скоро выветрится из крови, но уже сейчас отлично чувствуется боль в груди. Одного взгляда достаточно чтобы понять: Ринцлер не просто распорол бронежилет. Замечательно! Соня качает головой и дотрагивается до саднящей щеки. Вот же… Она матерится, нащупывая глубокую сильно кровоточащую рану рассёкшую лицо от уха до носа — без швов и шрама тут не обойдётся.
— Твою ж мать, — изрекает усталым голосом Соня и пошатывается.
— Эй! — Логан хватает её за плечи — Надо возвращаться к нашим. Ты, наверное, потеряла слишком много крови…
— Вначале найдём Эльзу, — шепчет Соня и, встряхнув головой, более бодро заявляет: — Я в порядке.
Она хочет сказать что-то еще, но Логану не до этого. Он закрывает собой напарницу от пистолета, вынырнувшего из-за ледяной глыбы. Один за другим следуют выстрелы, и Росомаха знает, сколько их было — каждый из них он прочувствовал. Два попадания в голову, три в спину — в район сердца. «А может, их было и шесть, — проносится в его мозгу. — Кажется, я отключился на той, что попала в затылок. Такой звон в ушах».
Росомаха обнаруживает, что лежит на животе. Снова выстрел! Соня падает на колено рядом с Логаном. «Повезло, — думает он. — Пуля попала в бронежилет».
«Мы до сих пор так и не уяснили: болтовня посреди поля боя — глупость. Здесь никто не будет ждать, когда закончится диалог. Здесь стреляют в спину, и нет места пафосному трёпу. Впрочем, сейчас я тоже страдаю хернёй — думать нет времени. Не сейчас!»
Росомаха встает, прикрывая рукой голову. Не зря. Пули впиваются в тело одна за другой. Рядом Соня сдавленно вскрикивает — в её плечо воткнулся метательный нож. Взгляд в сторону: та японка надвигается с мечом наголо. Из-за ледяной глыбы, прихрамывая, выходит парень со щитом: он достаёт из-за спины миниатюрный пистолет-пулемёт. Следом за ним выныривает пара бойцов. Одному сносит голову из противотанкового ружья. Тут же грохочет второй выстрел, но пуля врезается в преграду в виде щита и, брызнув крупицами металла, сминается гармошкой. На щите вновь нет следа от пули — только краску содрало. Сам боец даже толком не напрягся, словно и не почувствовал выстрела.
Соня и Логан пятятся прочь обратно к своим, те пытаются помочь редкими выстрелами — боезапас почти исчерпан. Слева что-то сверкнуло: из-за контейнера появляется парень со светящимся мечом. Соня выдёргивает из плеча нож и берёт его обратным хватом. Заметив, что она готовится к последней атаке, Логан шепчет:
— Беги.
Соня непонимающе смотрит на него, хочет что-то сказать… раздаются выстрелы…
Всё стихает через секунд десять. Соня и Логан понимают, что стреляли не в них и вообще враги смотрят в другую сторону. Туда, где разваливается истерзанная пулями ледяная стена. Туда, где из-под обломков поднялась Эльза.
Выглядит она ужасно, хоть и ни одна пуля не достала её. Левая рука безвольно болтается, правый бок украшает ожог, видимый сквозь пропаленную одежду. Несколько прядей выбились из причёски и свисают на лоб, зубы стиснуты, лицо искаженно гримасой боли, и, кажется, ей не простоять на подкосившихся ногах и секунды. Но она стоит. В этой позе нет величественности и гордости. Просто взятая на мушку измученная, раненная девушка посреди обледеневшего металлического ада.
Пальба возобновляется, но свинцовый град врезается в вырастающие перед Эльзой ледяные столбы. Они трескаются и валятся вниз прямо на стрелков. Бойцы разбегаются в стороны, и их атака становится неорганизованной, шквал выстрелов превратился в отдельные пробивающиеся то там, то тут, жалкие потуги, которыми нельзя остановить её. Ту, что неотвратимо надвигается.