Превозмогая боль, я уверенным, как мне казалось, шагом подошел к столику, хлопнул толстяка ладонью по плечу и достаточно громко произнес: "Здоров! Давненько не виделись!". Краем глаза, где‑то на периферии зрения я заметил человека в черном костюме и затемненных очках. Он стоял в достаточно расслабленной позе возле черного "BMV", но когда я подошел к толстяку — тут же напрягся. Черт бы побрал мою невнимательность! Когда‑то она меня погубит! Это, судя по всему, был телохранитель толстяка, но отступать уже слишком поздно.
Мужчина передо мной тоже напрягся, его массивная голова повернулась в мою сторону, и на меня уставились крохотные поросячьи глазки, которые совсем сузились в подозрительном прищуре. Так продолжалось несколько мгновений, после чего его глаза расширились, и я рассмотрел в них сначала удивление, а потом и узнавание. Вдруг лицо толстяка расплылось в широкой улыбке, и он так неожиданно схватил меня своей громадной ручищей и прижал к себе, что я еле устоял на ногах:
— Сашка! Санек! Сколько лет, сколько зим. Как ты? Как жена? Все еще держишь свой ларек или уже расширяешь дело?
Сашка?! Ладно, почему бы и нет? Буду сегодня Саньком, лишь бы накормили досыта. Я заметил, что охранник снова расслабился, и, скрестив руки на груди, оперся на капот машины. Он с нескрываемым любопытством изучал меня. Ну и пусть. Мне все равно!
— Да ты садись! В ногах правды нет! — И я послушно плюхнулся на пластиковый стул. — Эй, официант! — Толстяк громко хлопнув в свои пухлые ладони. — Неси‑ка ты еще одну порцию, двойную. И пива, да поживее!
Официант умчался на кухню с небывалым проворством, видимо, такие богатенькие посетители, как этот толстяк, были редкими птицами в этой забегаловке у придорожного отеля. Что ж, мне оставалось лишь изображать из себя того самого Санька и следить что бы завеса моего психомагического гипноза не упала. Хорошо, что я не пропускал в Академии ни единого урока психомагии. Нет, конечно, эта дисциплина не называлась "психомагией", это было что‑то вроде — "Принципы и механизмы использования энергетических потоков и полей нестабильной хаотической среды для влияния на поверхностные и глубинные психические процессы гуманоидных и некоторых негуманоидных существ". Я уже точно не помню. Но, по — простому, такое искусство мы называли "психомагией". И это та единственная сфера магии, в которой я был асом. И гипноз, кстати, был далеко не единственным фокусом в этой отрасли. Я, например, так же могу создавать разные глубинные установки и даже менять воспоминания человека и многое, многое другое, но сейчас не об этом. Просто скажу, что это направление в магии было одним из моих любимых на протяжении всей учебы. По окончанию двухлетней общеобразовательной подготовки в Академии Хаоса, я вступил именно на психомагический факультет, и добился там немалых результатов. "Психомагию" явно стоит считать моей сильной стороной. А вот самым слабым моим местом всегда была техномагия — создание и использование всякого рода магических гаджетов. Но, что‑то я отвлекся.
Официант примчался с подносом, на котором стояли два бокала с пивом (оба, к моему удивлению, поставили передо мною), большая тарелка с картофелем и двойная порция шашлыка. Желудок предательски громко заурчал. Толстяк только засмеялся и хлопнул меня по плечу:
— Угощайся приятель, вижу — ты проголодался.
Меня трижды приглашать не надо. Я начал наворачивать картошку с мясом с невероятной скоростью, обильно запивая все это темным пивом. Вот повезло, даже пиво мы с толстяком любим одинаковое. По ходу дела я аккуратно проник в его сознание, совсем немного, поверхностно. Толстяка звали Сергей Викторович и он был… прокурором. Ну, я бы мог и догадаться по его габаритам. Слугу народа видно издалека.