Вряд ли она боится бедности, император не оставит жену без гроша. Он даже вдове Лакоста сохранил жалованье ее мужа, назначенное совсем недавно. Ох, это было одним из самых тяжких поручений в жизни Лежёна — сообщить о гибели друга его юной, прекрасной, верной… Нет, сам он не женится, пока не выйдет в отставку. Если, конечно, доживет до нее. Он пользуется успехом у женщин; рана на лице, грозившая его обезобразить, отлично зажила, но подвергать доверчивое создание, которое вверило тебе свое сердце, мукам неизвестности, обречь его на тревоги и одиночество, борьбу с соблазнами и невзгодами, стать отцом, которого никогда нет рядом… это, по меньшей мере, непорядочно.
От нескончаемых дождей вспучивались реки, портились дороги, а вышедший из берегов Дунай натворил столько бед, сколько не видали уже больше века. Вряд ли австрийцы выступят в поход до наступления хорошей погоды, однако Наполеон был начеку: линия телеграфа, которой Гильмино связал Пассау и Мюнхен со Страсбургом, в несколько часов принесет в Тюильри сигнал, по которому император должен будет покинуть Париж и возглавить армию. Неприятель стоял за Инном между Пассау, Браунау и Зальцбургом, готовый форсировать реку. Главный корпус, вверенный Даву, занимал Вюрцбург, Бамберг, Нюрнберг и Регенсбург; баварская армия подчинялась Лефевру; Массена вел сорок тысяч человек в Ульм и Аугсбург, Бернадот в Дрездене встал во главе саксонской армии, поляки князя Понятовского должны были угрожать Кракову, а русский корпус — вступить в Галицию. Коленкур сообщал из Петербурга, что у Александра произошло несколько бурных сцен с его матерью, которая умоляла его со слезами и на коленях не участвовать в войне с Австрией, и Екатерина Павловна просила о том же, но император уверен в своем русском союзнике: он умеет обращаться с женщинами.
Сигнал поступил раньше, чем ожидалось: уже десятого апреля Лефевр получил письмо эрцгерцога Карла, привезенное его адъютантом: "Согласно заявлению Его Величества австрийского императора императору Наполеону, предупреждаю господина главнокомандующего французской армией, что мною получен приказ выступить вперед со вверенными мне войсками и обращаться со всеми, кто окажет мне сопротивление, как с неприятелем". К письму прилагались прокламации к баварцам с призывом вступать в австрийскую армию, "дабы вернуть Германии независимость и национальную честь". Австрийцы тотчас перешли Инн; баварцы отступили к Мюнхену, королевская семья поспешно выехала из столицы и укрылась за Дунаем. Лежёна немедленно отправили к Бертье, зятю Баварского короля; Наполеон с Жозефиной выехали из Парижа в ночь на тринадцатое.
Лежёну было больно видеть Бертье — такого храброго и спокойного среди огня — согнувшимся под грузом свалившейся на него ответственности, дрожавшим от страха не угодить императору. Узнав о марше австрийцев через Богемию и первой стычке с баварцами, он приказал Даву и Удино встать спина к спине в Регенсбурге, на обоих берегах Дуная, чтобы удержать город и переправы, однако эта операция оголяла французский правый фланг и нарушала боевой порядок; Бертье поехал в Аугсбург посоветоваться с Массена и вернулся успокоенным. Тем не менее он вместе с адъютантами четыре дня и четыре ночи мотался между Ингольштадтом и Донаувёртом, подстерегая опасность. И это человек, способный мгновенно оценивать ситуацию и бесстрашно атаковать неприятеля! Оказывается, для этого нужно, чтобы за его спиной стоял Наполеон.
Маршал Бертье старше императора на шестнадцать лет, маршал Массена — на одиннадцать. У обоих за плечами множество славных сражений и подвигов, однако они, подобно Луне, сияют лишь отраженным светом. Прошлой осенью, незадолго до отъезда в Эрфурт, император сделал неудачный выстрел на охоте, выбив дробью левый глаз Массена. Хотя никто больше не стрелял, маршал сделал вид, что пал жертвой неловкости Бертье, и ни один человек не посмел сказать правду. Выходит, что для израненных в боях генералов это страшнее, чем бежать через Аркольский мост. Вот почему император никому не доверяет по-настоящему… разве что маршалу Ланну. Да, Ланн, пожалуй, единственный человек, которому страх неведом вообще.