Впрочем, бывало прежде, что ни одну из нескольких отложенных им вещиц она не воспринимала, а выбирала то, на чем он даже не останавливал взгляда. И в результате оказывалась права.
Глеб остановился у одного из прилавков с украшениями.
Весь ювелирный отдел от потолка до пола был залит светом. Даже плитка под ногами, как зеркала, отражала этот свет и слепила глаза. Украшения с драгоценными камнями сверкали в лучах подсветки, завораживали своим волшебством, приковывая взгляд. Можно было понять любителей этой красоты. Устоять перед нею трудно. Даже он, слабый знаток и ценитель драгоценностей, восторгался их видом.
Продавец в бело-бордовой униформе, небольшой белобордовой пилотке на голове, из-под которой вились красиво уложенные волосы, прикрывая уши, охотно показывала все, на что Глеб обращал внимание, и с упоением расхваливала. Он не смотрел по сторонам, обдумывал, что отложить, когда охранник шепнул ему на ухо:
— Глеб, посмотри. Вон стоит девка, какую мы голой на дороге подобрали.
Корозов мгновенно забыл об украшениях, повернулся, куда указывал охранник, и увидал у второго прилавка с драгоценностями склонившуюся Ксению. Она стояла к нему спиной, но Глеб сразу узнал ее. Это были ее длинные черные волосы и ее точеная фигурка.
У него кольнуло под лопаткой. Неужели такая удача? Он шагнул в ее сторону, не обратив внимания, что чуть поодаль от нее у прилавка топтался крепкий парень с накачанными бицепсами. Рукава рубашки обтягивали их, ворот не сходился на мускулистой шее, на мощной груди ткань рубахи натянулась, плотно облегая грудь. Из-под выцветших на солнце бровей парень стрелял глазами вокруг.
— Значит, тебя тоже интересует золото? — спросил Глеб, наклонившись к девушке.
Ксения вздрогнула и обернулась на голос. Глеб заметил, как она сразу растерялась, но тут же взяла себя в руки и принужденно улыбнулась одними губами:
— Почему тоже? Золото всем интересно.
Выпрямилась. Выглядела она безупречно. Несколько иной, чем прежде, макияж. На высоком лбу — завиток волос ниспадавший на большие хорошие глаза. Дорогой блузон, книзу фалдящая юбка и дорогие босоножки. В ушах — драгоценные камни в золотой оправе. И только длинные пальцы с цветным маникюром без колец и перстней. А дорогой перстенек так и просился на эти пальчики.
— Я, признаться, не ожидал еще раз увидеть тебя живой, — сказал Глеб. — Думал, что тебя уже нет. Ведь тот, который тогда увез тебя, он убийца. Его ищет полиция. Кто это был?
— Да я не знаю его, — Ксения уже полностью овладела собой и смотрела спокойно. — Просто сильно испугалась, что он выстрелит в меня, потому и села к нему в машину. Но по дороге мне удалось убежать, больше я никогда его не видела.
Корозов наткнулся на ее вполне обдуманные ответы, к каким трудно было добавить новые вопросы. Между тем спросил:
— Ты тогда сказала, что тебя проиграли в карты. Но кто?
Девушка посмотрела на Глеба с отторжением, явно не желая дальше продолжать беседу. Всем своим видом показывала, что его вопросы неприятны ей, что прилип он к ней, как репейник в поле. Сморщила нос:
— Разве я сказала так? Не может быть! Тебе показалось или ты что-то выдумываешь. Зачем ты выдумываешь то, чего не было? Какая ерунда!
Глеб ощутил, как его начинает охватывать негодование. Эта паршивая девчонка пытается играть с ним в кошки-мышки, пытается сделать из него дурака. Не получится. Хотя если вспоминать дословно, то она действительно не говорила, что ее проиграли, она говорила, что ее выиграли в карты. Однако для Корозова сейчас это не имело существенного значения, ибо если был тот, кто выиграл, значит, был и тот, кто проиграл. И Глеб сдержанно заметил:
— Конечно, это была бы выдумка, если бы твоих слов не слышали мои люди, какие были в машине. Но, увы, я был не один. И у всех есть уши.
Ксения сделала гримасу, но не оттого, что он напоминал о ее словах, а оттого, что он так долго говорил об одном и том же:
— Я не припомню такого эпизода в моей жизни.
— А эпизод, когда ты на дороге совершенно голой заскочила в мою машину, ты помнишь? — спросил Глеб, видя, что девушка оказалась непростой, совсем не такой, какой была в авто. И где она была настоящей, там или здесь, сказать трудно. Ясно одно, расследованию Акламина Ксения вряд ли поможет. А ведь именно он убеждал Аристарха, что через Ксению можно найти зацепки. Ну вот она, Ксения. И что дальше? Этот орешек еще надо расколоть. Да и стоит ли раскалывать? Непростая головоломка для Акламина. Непростая.