Несчастья могло и не произойти, если бы Папке выбросил полотенце в 12-м раунде. Именно тогда, по словам Гюнтера Вильке, президента одного из любительских боксерских клубов земли Шлезвиг-Гольштейн, Йорг Айпель едва мог принять стойку, а его левая бровь была рассечена. Тренер, однако, не сделал этого, заставив своего воспитанника продолжать бой до конца.
Этот случай вызвал сильное волнение спортивной общественности и прессы. «Экспресс» из Кельна поместил статью под заголовком во всю ширину газетной полосы: «Звезда немецкого бокса угасает». Ей вторит «Бильд-цайтунг», подчеркивая, что «лучший западногерманский мастер кожаной перчатки умирает». Правда, дальше «Бильд-цайтунг», оправдывая Папке, писал, что тот допустил ошибку, исходя из лучших побуждений. Но скорее «ошибка» была порождена финансовыми соображениями, на что указал экс-чемпион Европы Густав Шольц:
— Вина за случившееся лежит на менеджерах и руководителях, у которых на первом плане стоят прибыли. А ответственность за жизнь боксера лишь на втором месте.
Но дальше тот же Шольц, противореча себе, считает, что, если бы Айпель попал в хорошие руки, из него вышел бы первоклассный боксер. Шольц и ему подобные мечтают о «порядочном» менеджере, забывая, что порядочность и профессиональный спорт несовместимы. Профессиональный спортсмен для менеджера — источник прибылей, товар, который продают и покупают. Такой молодой парень, как Йорг Айпель, для них, пишет газета западногерманских коммунистов «Унзере цайт», не больше чем машина, которая должна побыстрее себя окупить…
Последний, 20-й раунд боя на первенство Европы среди боксеров-профессионалов между итальянцем Анджело Якопуччи и англичанином Алланом Минтером подходил к концу. Собственно, то, что происходило на римском ринге в течение вот уже пяти раундов, к боксерскому поединку не имело никакого отношения. Оказавшийся гораздо сильнее технически и физически своего противника Минтер просто избивал итальянца, неизвестно как еще державшегося на ногах. Несмотря на то что лицо Якопуччи представляло собой сплошное кровавое месиво, что, как потом установили врачи, временами его покидало сознание, ни судьи, ни тренеры и секунданты Анджело не прекратили, к большому удовольствию публики, эту бойню.
А публика действительно была довольна. Еще бы, увидеть за свои лиры такое, что наверняка пришлось бы по вкусу и более «притязательной» толпе Древнего Рима, заполнявшей арены стадионов, где проходили бои гладиаторов! Собственно, ради того, чтобы выкачать из нее деньги, и было устроено это «зрелище».
И хотя над головой Анджело Якопуччи не был занесен опущенный книзу большой палец правой руки — жест, которым много веков назад зрители требовали смерти поверженного бойца, — его судьба была решена. Прямо с ринга спортсмена увезли в больницу, где на следующий день он скончался.
Карл Хайнц Бикк был неоднократным чемпионом ФРГ в легком весе. За бой в «Вестфаленхалле» в Дортмунде, в котором он должен был в очередной раз отстаивать свой титул, ему было обещано 500 марок. Это и так довольно смешной гонорар для профессионального боксера, но если еще вспомнить, что треть этой суммы должен забрать себе менеджер да еще какое-то количество денег должно быть отчислено в статью расходов на тренировки, рекламу и т. п., то можно представить, что же останется боксеру.
Господа Энглерт и Геттерт к тому времени завладели западногерманским профессиональным рингом до такой степени, что стали категорически диктовать свои условия и сами устанавливали гонорары за отдельные бои.
Карл Хайнц Бикк за несколько месяцев перед боем, о котором пойдет ниже речь, воспротивился воле всесильных менеджеров и принял приглашение на матч с итальянским боксером в Милане, за который, согласно контракту, организаторы встречи должны были выплатить ему 3 тысячи марок. Он принял это приглашение потому, что хотел показать Энглерту и Геттерту, что слишком мал выплачиваемый ими гонорар и что не одними их гонорарами он жив.
Вполне естественно, что всемогущие менеджеры не могли спокойно взирать на то, что немецкий боксер подписал контракт за границей без их согласия и своим высоким гонораром путал все карты в их таблице выплаты вознаграждений. Они заручились поддержкой Союза немецких боксеров и запретили Бикку участвовать в боях за границей. Для менеджеров не составило большого труда получить согласие союза. В то время Союзом немецких боксеров руководил их большой приятель — Ганс Лауфарсвайлер, человек далекий от спорта, хозяин пивной в Западном Берлине на углу улиц Йоахимшталь и Аугсбургер. Хотя свои функции председателя союза он выполнял как настоящий диктатор, все решения принимал сам, он был не чем иным, как покорным и послушным исполнителем воли и приказов Энглерта и Геттерта, благодаря которым он и получил пост председателя.