Выбрать главу

— Прямо с самолета приедет, — скрытно упрекнул он собеседника.

Москва. Братание президентов

На другой день к шестнадцати часам Коломнин выехал в Домодедово — из Томильска прилетал Фархадов. Сильно мело, так что «дворники» ДЭУ едва справлялись. Боясь опоздать, он начал выскакивать на встречную полосу, объезжая образовавшиеся «пробки». Но машину дважды повело на гололеде, и скорость пришлось сбросить. Тем не менее в аэропорту он оказался вовремя: из-за той же метели была задержана посадка самолета. Фархадов появился через вип-зал, как всегда, прямой и недоступный. Шедшая чуть сзади Лариса лишь скользнула глазами по Коломнину, напряженно выглядывая кого-то за его спиной. Коломнин проследил за направлением ее взгляда: неприметный белесый мужчина, затерявшийся в толпе встречающих. Сам Фархадов едва заметно кивнул, — после происшедшей накладки банковская команда вновь была лишена его благосклонности. За спиной президента «Нафты» Коломнин с удивлением обнаружил и Богаченкова.

— Срочная информация, — коротко объяснился тот.

Если бы не прилет Богаченкова, поездка Коломнина получилась бы и вовсе напрасной: во-первых, прилетевших встречала представительная делегация; кроме того, разговаривать с ним Фархадов не возжелал: очевидно, заочно квалифицировав как штрейкбрехера. И только, поравнявшись с Коломниным, коротко, в никуда, бросил: устроюсь, поручу позвонить. Назначу вашему Дашевскому время встречи.

Коломнин поморщился, представив, как передает что-то подобное самолюбивому Дашевскому. Не передаст, конечно.

Он собирался переброситься несколькими фразами с Ларисой. Но та по-прежнему влядывалась в того же неприметного человека. В побелевшем лице ее отчетливо читались сомнение и замешательство. — Что-то не так? — заботливо прошептал Коломнин.

— Что? — взгляд Ларисы был каким-то отсутствующим. — Нет, показалось. Пожалуй, показалось.

Может, конечно, и показалось. Но только едва Лариса, спохватившись, устремилась за Фархадовым, мужчина, дотоле, казалось, не замечавший проявленного к нему интереса, мгновенно развернулся и внимательно всмотрелся в удаляющуюся женщину.

— Неприятный тип, — подтвердил Богаченков. Все это время он, оказывается, стоял рядом с Коломниным. — Что в нем Ларису Ивановну могло заинтересовать?

— Уж во всяком случае не сексуальная привлекательность, — мрачно отреагировал Коломнин. — Вот что, Юра ты за ним присмотри втихую. А я быстренько нырну к ментам. Попрошу под каким-нибудь предлогом проверить документы.

— У кого? — коротко уточнил Богаченков.

Коломнин стремительно вскинул голову: белесого мужчины среди встречавших больше не было, — дематериализовался.

— Ловок, шельма, — восхищенно оценил Богаченков. Коломнину же стало не до восхищения, — тяжелое предчувствие овладело им. Он мотнул головой, будто отряхиваясь от наваждения:

— Что ж, пошли к машине. Ты почему, кстати, прилетел без вызова?

— Узнал от Ларисы Ивановны, что у вас здесь облом.

— И — поспешил дезертировать?

— Я без вещей.

— Докладывай, — по-своему извинился за резкость Коломнин.

— Может, лучше в кабинете? Со мной бумаги, цифры.

— Некогда в кабинете. Спешу на совещание к Дашевскому. Похоже, опаздываю, — уточнил он, глянув на циферблат. — Боюсь, что наш ретивый президент сегодня прикажет предъявить иск «Нафте». И разубедить его нечем: денег нет и не предвидится.

— Тогда я приехал вовремя, — Богаченков уселся на место пассажира, со вкусом расстегнул замок на потертом портфеле.

Чем дальше рассказывал Богаченков своим бесстрастным тоном о результатах проведенного финансового анализа, тем более удрученность Коломнина сменялась азартом: добытая информация в принципе меняла ситуацию.

— Черт! Это в самом деле удача. — Все данные добыл с помощью Ларисы Ивановны. Она теперь наш главный союзник. За последние дни активно вошла в курс событий. Если бы не она, мы бы этих цифр не получили. Главное, что и Фархадов стал прислушиваться. Очень, очень оказалась энергичная женщина. К тому же, надо признать, обаятельная.

Под ироническим взглядом Коломнина смешался:

— В смысле как деловой партнер. — Поедешь со мной к президенту, — распорядился Коломнин.

— Да он при одном упоминании моей фамилии в истерику впадает, — напомнил Богаченков.

— Перебьется. Подождешь в предбаннике. Вызову, когда понадобишься.

Богаченков вернул документы на место, ограничившись неодобрительным движением плеча. Умел человек держать при себе эмоции.

Удивительная штука — дорожные службы. Вроде и техники хватает. И муниципальные власти бдят и периодически их вздрючивают. Да и зимы в стране наступают не сказать, что много реже других времен года. А вот всякий раз при погодных катаклизмах оказываются не готовы. Трассы Москвы были буквально нашпигованы буксующими машинами. Так что в центральный офис Коломнин добрался позже назначенного времени.

— Прошу прощения, встречал Фархадова, — едва открыв дверь президентского кабинета, произнес ударную фразу Коломнин и — осекся.

За переговорным столом подле Дашевского расположились Ознобихин и Янко. Но не они, естественно, повергли его в изумление. По правую руку от Янко сидел не кто иной, как его собственный сын Дмитрий. При виде входящего отца он поспешно опустил голову.

— Заходи, заходи, скандалист, — поторопил Дашевский, вальяжным жестом приглашая Коломнина сесть напротив. Проследил, как вошедший, поздоровавшись на ходу с улыбающимся Ознобихиным, прошел на предложенное место, проигнорировав протянутую руку Янко.

— Ну-ну, — Дашевский нахмурился. — Вижу, далеко зашло. Тогда начнем. Вопрос первый: как получилось, что вопреки принятому мною решению представитель банка, участвовавший в собрании «Руссойла», проголосовал против выплаты дивидендов. Вот Сергей Викторович в этом усматривает не что иное, как продажность.

При этом президент, до того заглядывавший в лежащую перед ним докладную, выстрелил исподлобья в смутившегося Янко.

— Сергей Викторович у нас человек увлекающийся, — осторожно начал Ознобихин.

— Докладывать будет Янко, — осек его Дашевский.

— И черт его знает, как это все так нескладно вышло, — повинился Андрей. — Сергей Викторович действительно настаивал, чтобы мы оформили на него доверенность. Так кто бы против? Тем более «Хорнисс» этот с его проблемами нам поперек горла. Сколь раз в самом деле просил, Лев Борисович, заберите вы от нас этот офшорный мусор. Ведь у всей Европы на виду…

— Не отвлекайтесь, — потребовал Дашевский.

— Я к тому: вы же знаете, какими финансовыми проблемами занимаемся. Сейчас вот по американским депозитарным распискам прорабатываем. Тут чистота безупречная нужна. Кстати, хотел доложить, появились первые результаты.

— Вы мне доложите по «Руссойлу», — напомнил Дашевский. Но с несколько меньшим напором.

— Что тут скажешь? Идиотская накладка, — Янко удрученно повертел головой. — Адвокат уехал в отпуск. А без него надлежаще не оформишь. Пытался договориться с Бурлюком. Но тот уперся: доверенность обязательно, чтоб легализованная. А адвокат этот появился за день до собрания. В общем оформлять на Сергей Викторовича уже поздно: физически бы не успели. А я-то от него знал, как важно было проголосовать. Короче, принял командирское решение: откомандировать на собрание его сына Дмитрия. Нашего сотрудника. Тем более в «Руссойле» уже была обозначена от банка фамилия Коломнина. Все вроде сходилось. К вечеру по дьячел получили доверенность, и Дмитрий вылетел в Гамбург.

— Значит, ТЫ банк подставил? — Дашевский уперся тяжелым взглядом в побледневшего парня.

— Я ж говорю: накладка, — Янко поспешно вернул внимание к себе. — Поручение я ему дал, а вот проинструктировать не успел: после обеда уехал на встречу в представительство Дойчебанка. Был уверен, что он созвонится с отцом и получит все указания. Почем я знал, что отец с сыном, оказывается, меж собой не общаются.

Янко огорченно затих.

— Вот оно, стало быть, как получилось. И что же было дальше? — прохрипел Коломнин, обращая пылающее лицо к Дмитрию.