— Правильно-то правильно. Да где искать твоего Волка?
— Его не надо искать. Он сейчас сам прибежит.
Митя вытащил из кармана клок шерсти, который дал ему Серый Волк, и подбросил его кверху. И Волк оказался у крыльца.
— Здравствуй, мальчик. Ты меня звал?
— Звал, Серый Волк.
— Зачем я тебе понадобился?
— Вон видите, — сказал Митя, — на том берегу стоит мужчина в платье?
— Нет, — отвечал Волк. — Я там вижу какую-то женщину в брюках.
— Я про неё и говорю. Её надо покусать.
— Не могу, — заупрямился Волк. — Пожилая женщина. Даже ничья не бабушка. Неудобно. Может, что-нибудь другое сделать?
— А тебя не спрашивают, кого кусать, кого не кусать! Делай, что велено! — вмешалась Баба-Яга.
Волк заколебался.
— Всё равно не могу.
— Ну ладно, не можете, не надо, — сказал Митя. — Попугайте тогда.
— Попугать могу, — согласился Волк и побежал.
Он переплыл речку и всё ближе начал подбираться к Лиху. А Лихо уставилось на него единственным маленьким глазом.
Только на этот раз колдовство Лихо обернулось против него самого. Чем ближе подбегал Волк, тем злее становился. Шерсть на загривке у него поднялась, глаза засверкали. Он зарычал и даже завыл.
Волк подбежал к Лиху и что было сил вцепился ему в ногу.
— Караул! — закричало Лихо. — Грызут!
И оно пустилось бежать. Кощей сразу понял, что пришла пора самому вмешаться в бой.
— Вперёд! — закричал он и ринулся на богатырей.
Стрельцы из его войска поскакали за ним, а мужики из окрестных деревень все, как один, поскакали в обратную сторону.
Но не успел кощеевский конь сделать и трёх шагов, как Одноглазое Лихо, спасаясь от Волка, прыгнуло в седло позади Кощея.
— Сгинь! — закричал Кощей, выхватывая огромный меч.
Он замахнулся на Лихо, чтобы разделаться с ним. Но рукоять у меча отломилась, и лезвие отлетело в сторону.
Безоружный Кощей развернул коня, чтобы ускакать от врагов. Но сейчас и конь подвёл. Он захромал и грянулся оземь. Вот что значило Лихо Одноглазое!
Тут на Кощея налетели богатырские конники. Они развеяли его свиту по чистому полю, а самого Кощея связали железными цепями. И ничего не смог сделать Кощей. Потому что исчезла его сила вместе с войском.
— Ваша взяла! — сказал он. — Значит, наше время ещё не пришло!
Больше он ничего не говорил.
Глава двадцатая
Послесказка
На этот раз в боярской думе было тихо. Бородатые бояре спали и не видели, как в зал вошёл царь Макар вместе с Василисой Премудрой. Сзади плёлся Гаврила.
— Эй, вы! Вставайте! — приказал Макар. — Чего заснули?
— Нет, не своим сном они спят, — проговорила Василиса Премудрая. — Это всё Кота Баюна работа!
— Его самого, — подтвердил Гаврила. — Мне люди сказали.
— А ты помалкивай, пустая голова. Я тебя не простил ещё!
— Молчу, молчу, царь-батюшка.
— И молчать нечего. А сбегай да принеси сюда петухов десяток. Мы сейчас им побудку устроим!
— Подождите, — сказала Василиса. — Я их мигом разбужу.
Она достала склянку с живой водой и побрызгала на бояр.
Бояре зашевелились и стали открывать глаза.
— Эге-ге-ге! — вдруг сказал проснувшийся Афонин. — Да, никак, царь пришёл!
— Верно! — подхватил Демидов. — И борода, и корона — всё на месте.
— А нам здесь такой сон снился! Такой сон! — закричал боярин Чубаров.
— Какой сон? — спросил Макар.
— А такой. Что к нам Кощея прислали. Что он Змея Горыныча пригласил.
— Да и Лихо Одноглазое!
— И Кота Баюна.
— Вы тут побольше спите, в думе! — сказала Василиса. — Вам и не такое приснится!
— Мы больше не будем! — закричали бояре.
— Хватит! Выспались!
— Вот что, бояре, — сказал Макар. — Я пришёл вам новость сообщить. Устал я царством править. Хочу в деревню уехать!
— А мы? Мы тоже с тобой? — закричал Чубаров.
— А вы здесь останетесь. Будете Василисе помогать. Я её вместо себя оставить решил.
— Бабу-то? — ахнул Яковлев.
Но Морозов дал ему такого тумака, что тот сразу замолчал.
— Как, поцарствуешь, Василиса? — спросил Макар.
— Я бы осталась, — сказала Василиса. — Но как с урожаем быть? Я в этих делах не очень.
Царь подошёл к окну.
— А ведь верно! Осень на носу. Только ты и с урожаем справишься. Да и я задержусь, помогу тебе. Дела передам. За боярами присмотрю. Пусть привыкнут к тебе. Идёт?