В процессе создания картины участвуют поставщики холста и кистей, производители красок и рамщики, которые выступают в роли поставщиков художников. Поскольку художники в конечном итоге оказываются должны этим поставщикам, их кредиторы принимают произведения искусства по бартеру. Чтобы выкупить произведения искусства за наличные, эти поставщики стали использовать стены своего предприятия как импровизированную галерею картин, выставленных на продажу.
К началу XIX века в книжной и печатной торговле появился новый тип дилеров. Эти предприятия продавали книги (подержанные и новые), а также обширные коллекции печатных литографий и гравюр. Они сформировали международную сеть торговцев гравюрами, некоторые из которых печатали сами, а другие получали по заказу от других фирм. Обычно они имели при себе различные печатные материалы, такие как карты и ноты. Оригинальные произведения искусства, такие как картины маслом на холсте, были более важны как источник для серийно выпускаемых литографий, и если литографии продавались достаточно хорошо, то и картина в конечном итоге могла быть продана по хорошей цене. Что не хватало этим ранним дилерам, так это согласованного долгосрочного интереса к карьере своих художников.Они видели себя торговцами картинами, а не художниками.
САЛОН ПРОТИВ ГАЛЕРЕИ
Не зря дилеры не считали себя заинтересованными в карьере художников: в девятнадцатом веке карьера делалась не в галереях, а в Салоне. Художники не стремились продавать свои картины через дилера, они надеялись продать их в Салоне. К середине века почти во всех западных столицах и крупных городах существовала местная версия Салона, и эти ежегодные мероприятия приводили в движение зарождающиеся художественные центры по всему миру. Художники предпочитали систему Салонов, потому что там был публичный триумф: медали
Можно было выиграть стипендию, выбрать картину для репродукции в виде литографии, а о продаже произведения публично объявить. Кроме того, организаторы обычно брали лишь 10-20 процентов от суммы продажи и быстро расплачивались. Проблема системы Салонов заключалась в ее успехе: к концу века она привлекала слишком много художников, и все чаще до половины всех работ могли быть отклонены.
Многие споры, возникшие в то время, были связаны с тем, что необходимо было реорганизовать жюри Салонов, сделав его состав более демократичным. Тем не менее, ни одна реорганизация не удовлетворила всех, и по мере того, как Салоны становились все более мягкими, зрители просто находили все большее количество тесно упакованных друг в друга стилей, техник и тем.
Салонная система начала вытесняться новым поколением дилеров, которые использовали предпринимательский подход к построению карьеры своих художников.Поль Дюран-Рюэль стал пионером этого подхода, поддерживая и продвигая художников импрессионистского движения. Это предприятие едва не привело его к банкротству, но в конце концов стало окупаться в 1890-х годов, когда американские и русские коллекционеры начали направлять интерес к новому движению. Этот метод предприимчивых дилеров стал доминирующей бизнес-моделью в двадцатом веке. Этот новый тип дилеров поддерживал своих художников финансово, даже когда сталкивался с отсутствием продаж коллекционерам. Они все чаще использовали свои галереи.
В первую очередь для персональных выставок, где художники, экспериментирующие с новой техникой, могли продемонстрировать свое видение в достаточной критической массе работ, чтобы зрители могли оценить их замыслы. К середине двадцатого века система "Салон" была в значительной степени побеждена. Для нашего современного ума идея о том, что самый ценный актив рынка, его настенное пространство, может быть разделенные комитетом (жюри, по сути, было комитетом), кажутся нам причудливыми, а также рецептом посредственности, как и бесконечные разногласия. Современное искусство требует смелого, бескомпромиссного видения, а мелкий деспотизм галереи-единственного владельца предлагает гораздо более консолидированную структуру принятия решений. Тем не менее, Салоны предоставляли бесспорно ценный опыт публичного, масштабного искусства, которого не дают галереи. Поэтому система салонов была возрождена в 1970-х годах в виде Art Basel и ярмарок современного искусства, с той лишь разницей, что в Салоне XIX века жюри состояло из художников, которые отбирали других художников. На арт-ярмарке XXI века тоже есть жюри, но это жюри дилеров, оценивающих других дилеров.
АЛЬФА-ГАЛЕРЕИ
На вершине первичного арт-рынка находится горстка элитных галерей, которые можно назвать альфа-галереями. Эти галереи занимают несколько помещений: Gagosian имеет 22 места по всему миру, а David Zwirner - семь. У них есть галереи, которые специализируются на продаже современных работ, а есть и те, которые занимаются вторичными продажами. Другие галереи, которые часто называют "альфа", - это White Cube, Thaddeus Ropac, Pace и Hauser & Wirth. Эти галереи выступают почти как дегустаторы сами по себе, поскольку, когда они приводят нового художника в свою конюшню, это означает, что художник "добился своего". Галереи работают на многих платформах одновременно. Они устраивают мега-инсталляции (например, Ричард Серра, Junction, 2011 в Gagosian и Даг Уилер, SA MI 75 DZ NY 12, 2012, и Йойо Кусама, "Прибывшие в рай", 2013), которые действуют как по сути бесплатные, музейного типа художественные опыты. Подобные выставки могут и не производить никаких легко продаваемых объектов, но выступать в качестве заявления о крутости галереи, и на самом деле музеи часто приобретали всю инсталляцию. В этих галереях также проводятся крупные ретроспективы канонических художников (Уорхол, Джакометти), которые также функционируют как бесплатные музейные выставки, но работы можно незаметно приобрести, если сделать достаточно значительное предложение.