"О вороны, - обратился я к птицам. - Вы спасли меня от сиу. Одарите меня частицей своей волшебной силы. Помогайте мне и дальше, а я буду помогать вам. Да, я всегда буду оставлять вам часть добытого мной мяса".
Сойдя с Лохматой Шапки, я намеревался двинуться на север к Маленькой Реке, а потом, идя вдоль нее, выйти к стойбищу ассинибойнов. Но пока я сидел У края на склоне холма, я увидел, как целое стадо бизонов, которое находилось к югу от меня, вдруг с ходу снялось с места и понеслось к порогам Большой Реки. А вскоре появились те, кто был причиной их бегстваотряд в тридцать или сорок всадников. Быстрой рысью они ехали на восток, растянувшись цепью. Они явно возвращались домой после набега. По всей видимости, это были ассинибойны. С наступлением ночи я решил пойти по их следам.
Так я и поступил. И через три дня, утром, когда я остановился в прикрытии рощицы на берегу Большой Реки, я увидел стойбище врагов. Оно расположилось в большой низине у того места, где Маленькая Река соединяется с Большой Рекой. Больше трех сотен жилищ расположились по кругу почти у самого устья Маленькой Реки. Ха! Наконец-то я вышел на то, что искал. Я обрадовался. Солнце только что встало, люди суетились, разводили костры, мужчины отвязывали своих лучших лошадей, предназначенных для охоты на бизонов, и вели их на пастбища. Женщины спускались по воду, шли собирать хворост. Дети, весело щебеча, носились по стойбищу. По всей низине за пределами стойбища паслись простые лошади. Как легко мне будет их добыть и увести ночью. Но вот как раз эти-то лошади мне и не были нужны. Я хотел добыть только самых быстрых и сильных лошадей, которых воины и охотники привязывали на ночь у своих жилищ и которыми дорожили больше всего.
Я напился из реки, поел пеммикана, который так берег до этого. Потом я забрался в высокие и густые заросли шиповника и заснул. Когда шум в стойбище усиливался, я несколько раз просыпался. Наступила ночь, я опять немного поел, напился из реки, прошел вдоль берега до того места, где центр стойбища оказался напротив меня. Ночь была не совсем подходящей для того, что я задумал. Ночной Свет (Луна) ярко светил своим желтым кругом, было светло как днем. Я решил оставаться в своем укрытии до тех пор, пока не погаснут последние костры и люди не уснут. После этого я проникну к ним в стойбище и одну за другой уведу их самых быстрых лошадей. Я видел, как хозяева привели их в стойбище и привязали около своих жилищ. От стойбища меня отделял лишь небольшой лесок, который рос вдоль берега реки. Я сидел в кустах, рядом со мной шумела река. Я был настолько близко от стойбища, что слышал разговоры, песни и звуки бубнов.
Они там радовались. А почему бы и нет? У них вдоволь было бизоньего мяса, их отряды совершили несколько успешных набегов и наверняка на табуны моего племени - пикуни. Как только я подумал об этом, волна ярости охватила меня. И чем больше я думал об этом, тем сильнее ярость охватывала меня. Теперь похищение лишь нескольких лошадей, пусть даже и лучших, казалось мне слишком малой мерой возмездия. "Нет, - решил я, - я обязательно заберу только одну лошадь, взнуздаю ее, а потом выстрелю прямо в жилище, убью врага, вскочу на лошадь и ускачу прочь. Да! Да! Так я и сделаю".
После долгого сидения на берегу у шумной реки мне вдруг почудилось, что я слышу разговор, словно кто-то из стойбища вошел в лесок, в котором прятался я. Но я никого не увидел и решил, что это мне послышалось. Тогда я поднялся и огляделся. Много жилищ все еще было освещено изнутри. Тогда я решил выйти на опушку и там подождать, пока не наступит полная темнота. Я пошел медленно и бесшумно, и не сводил глаз с освещенных жилищ. Под ноги я не смотрел и вдруг наступил прямо на... влюбленную парочку. Женщина дико закричала и вскочила на ноги, то же самое сделал и мужчина. Я выстрелил в него, но промахнулся. Они убегали, громко крича, а из жилищ стали выбегать мужчины. Они что-то кричали друг другу и приближались к тому месту, где прятался я.
Их было столько, что мне вряд ли удалось бы от них спрятаться. Мне ничего не оставалось, как только кинуться к реке. Что я и сделал. Я подбежал к берегу, нырнул и попытался плыть вниз по течению, держа ружье одной рукой. И не смог. Чтобы держаться на плаву, мне нужны были обе руки. Я попытался было заткнуть ружье себе за пояс. Из этого ничего не получилось, я чуть не утонул, пока запихивал его. Ружье пришлось бросить. Едва дыша, наполовину захлебнувшись, я всплыл и медленно поплыл, стараясь держать над водой только глаза и нос.
Ассинибойны прочесывали лесок. Они перекликались между собой. Дети и женщины в стойбище кричали и плакали. Я все время ждал, что кто-нибудь из врагов меня подстрелит. Но никто из них не удосужился посмотреть в мою сторону. Им просто в голову не пришло, что я мог оказаться в реке. Вдруг течением меня понесло куда-то в сторону. Меня выталкивало быстрое встречное течение от Маленькой Реки. Я пронесся мимо своих преследователей, миновал их стойбище, и вконец выбившись из сил, как-то умудрился выбраться на берег, чуть-чуть не доплыв до устья Маленькой Реки. Я долго лежал на берегу совершенно не в состоянии сделать ни шага. Безысходность и отчаяние охватили меня. Опять мне не удалось одолеть врагов. Я потерпел самую худшую из неудач, потому что обратно до родного стойбища было много ночей ходьбы, да к тому же еще и без ружья. Ослабевший, без какой-либо надежды вернуться к своим, я пошел по долине Маленькой Реки.
Когда настало утро, я успел недалеко уйти от стойбища ассинибойнов. На дневной отдых я забрался в рябиновую рощу на северном склоне берега Маленькой Реки. Я открыл свой боевой мешок и разложил вещи просушиться. У меня оставался запас пеммикана дня на три, если им пользоваться экономно. А как быть потом? У меня были кремень и сталь, чтобы разводить огонь, но для чего мне нужен был огонь, если у меня не было мяса? И вновь отчаяние охватило меня. Зачем бороться дальше? Злой рок повсюду преследовал меня, и, что бы я ни начинал делать, меня ожидали одни лишь несчастья и неудачи.
Восходящее солнце обогрело меня, и я заснул. Но спал я недолго. Меня разбудили голоса и пение людей. Я сел. Ха! По долине ехал большой отряд. Это опять были ассинибойны. Это был охотничий отряд, потому что сзади с вьючными лошадями ехали женщины. Люди радовались предстоящей охоте. Они проехали вверх по долине, свернули и исчезли из виду. Я вновь лег и забылся в полусне. Через некоторое время с запада донеслись выстрелы. Это ассинибойны убивали бизонов. Они наверняка оставят часть мяса на месте, вырезав себе лишь языки и лучшие куски. После их охоты и мне могло бы достаться много мяса, только бы отыскать место их охоты. Но ночью этого не сделаешь. Значит, мне нужно найти их прямо сейчас, пока они разделывают свою добычу. Я бегом спустился в долину, потом пробежал через лес. Как же я несся! Я проламывался сквозь кусты и бежал все дальше и дальше. Пот застилал глаза. Я бежал так, как никогда еще не бегал в своей жизни.
После долгого бега я наконец остановился в небольшой рощице. В низине передо мной ассинибойны нагружали на своих лошадей мясо и шкуры убитых бизонов. Скоро они закончили свою работу, собрались все вместе и двинулись обратно по долине. Они прошли так близко от меня, что я мог видеть их глаза. После того, как они уехали, я напился из речки, досыта наелся пеммикана и лег спать.
Солнце уже садилось, когда я отправился в низину к тому, что. осталось после охоты ассинибойнов. Они застрелили много бизонов. Как я и ожидал, они вырезали себе все лакомые куски и языки в первую очередь. Но у бизоньих голов оставалось еще много хорошего мяса. А это было прекрасное мясо! Я нарезал себе столько, сколько мог унести в своей накидке. Потом я вернулся в рощицу и развел костер, хотя и понимал, что рискую. Затем я всю ночь резал мясо на полоски и сушил их в жаре пламени. Когда все это было кончено, у меня оказался достаточный запас мяса, которого хватило бы на весь переход до дома. Я лег отдыхать и стал размышлять о странном положении, в котором оказался. Ведь я был безоружен, а враги снабдили меня обильной пищей. Может быть, это был знак того, что все мои злоключения кончились?