Можно поставить эксперимент и по разведению зубра в заволжско-казахстанских степях, где пока существуют условия самовосстановления достаточно крупных массивов вторичных степей, травостой которых пока мало используется и бесполезно выгорает. Но с продвижением экспериментальной площадки по степной зоне на восток риск для зубра возрастает. Поэтому, ставя вопрос о реставрации степной формы рода бизонов в заволжско-казахстанских степях, целесообразнее экспериментировать с американским равнинным бизоном, уже имеющим полный комплекс адаптаций к подобным ландшафтам и генетически близким зубру до степени свободного скрещивания.
Самый успешный и длительный на сегодняшний день опыт акклиматизации равнинного бизона в степях Европы поставлен Ф. Э. Фапьц-Фейном в Аскании-Нова более 100 лет назад. В последние годы численность бизона стабильна и поддерживается на уровне 40–70 особей, которые содержатся в Чапельском поду в загоне площадью около 800 га. Успешный опыт XXI в. — это небольшое (приблизительно 10 голов) стадо равнинного бизона в Центре редких животных Европейских степей, принадлежащем ассоциации «Живая природа степи» и располагающемся на территории, прилегающей к заповеднику «Ростовский» в пос. Маныч (Живая природа…, 2010).
Проблема равнинного бизона в России не столько экологическая, сколько политическая. Основными противниками ожидаются «зеленые» ортодоксы и леворадикальные политики. Поэтому постановка вопроса такого рода требует многосторонней аргументации: политической, морально-этической, экологической, природоохранной, агроэкологической.
Политическая. Бизон может стать еще одним поводом для нормализации отношений и нового этапа сотрудничества между Россией и США. Похожий процесс уже идет путем сотрудничества по лесному бизону между Россией и Канадой.
Морально-этическая. Во-первых, Россия как преемник Российской Империи несет часть моральной ответственности за массовое истребление американского степного бизона в 1870-е г. Во-вторых, евразийская степная форма бизона, возможно, не сформировалась под воздействием наших предков. В-третьих, лошади все-таки вернулись в Северную Америку и свободно обитают на Дальнем Западе США. Таким образом, североамериканский континент получил и Бычьих, и лошадей. Степи Евразии до сих пор не имеют диких Бычьих.
Экологическая. Современным российским степеведением поставлен вопрос о воссоздании полночленных степных экосистем на модельных территориях. Обсуждая вопрос о месте Бычьих в этих системах, за теоретическую основу принимается то, что существование травяных биомов по типу степей, прерий и саванн основано на коэволюции дерновинных злаков и крупных травоядных млекопитающих, обеспечивающих биологическую переработку 60–70 % ежегодного прироста растительной массы (Жерихин, 1994). Такую переработку обеспечивал комплекс копытных, основу которого составляли лошади и быки — взаимодополняющие потребители травы. Лошади потребляли пищу «на ходу» избирательно (быстрое прохождение травяной массы через пищеварительный тракт). Бычьи, наоборот, питались с меньшими перемещениями (стационарное переваривание). Таким образом, полночленная степная экосистема должна включать травоядных с обоими типами питания.
По историческим сведениям, туры придерживались наиболее влажных местообитаний в лесах и степях. Зубр предпочитал разнотравно-злаковые северные степи и лесостепи с наиболее мягким климатом. В более сухих дерновинно-злаковых степях на каштановых почвах с обилием бессточных озер ниша Бычьих осталась незанятой, чисто степная форма зубра в Евразии не возникла. При этом существует аналог гипотетической степной формы — американский равнинный бизон. Его отличительные адаптации следующие: способность потреблять снег и успешно переживать длительные периоды низких температур и сильных ветров; «головное тебеневание», позволяющее пастись при глубине снегового покрова более 1,5 м; быстрое наращение массы тела на любых грубых кормах прерий; освоение пастбищ, удаленных от водоисточников; возможность питаться камышом в зимнее время (Haines, 1970; McHugh, 1972; Callenbach, 2000; Gates et al., 2007; Gates et al., 2010).