- Без тебя в кровати стало так холодно... - прошептал Юнхо, руками проводя по груди омеги и спускаясь ниже.
- Неужели тебе ночи не хватило? - игриво произнес Дже, заводя руку за спину и обнимая альфу за шею.
- Ты слишком возбуждающий, особенно сейчас. А так мне и вечности не хватит, чтобы сполна насладиться тобой...
Ванную они покинули еще пару часов спустя. К тому времени желудки уже настоятельно требовали пищи, и Дже, одев первые попавшиеся под руку вещи, отправился на кухню придумывать обед. Открыв холодильник, он был приятно удивлен.
- А все не так плохо, если учитывать, что ты холостяк, - заметил он.
- Значит, у меня еще есть шанс вернуться в нормальное состояние?
- Я бы сказал, да. Оу, ты еще и готовил что-то?
- Было дело. Ведь все надо в этой жизни попробовать.
- Сейчас испытаем, - с этими словами Дже выудил из холодильника кастрюльку с макаронами и положил немного в рот. Тщательно пережевав все, он довольно глотнул. - Знаешь, а все очень даже вкусно!
- Ты серьезно? - донеслось из комнаты, где Юнхо пытался навести хоть какое-то подобие порядка.
- Ага. Тебе бы только учесть пару советов и побольше практиковаться, так я вообще могу к плите и не подходить!
- Тогда я жажду знаний!
Наскоро перекусив стряпней Юнхо, они переоделись и поехали в супермаркет. Дже давненько уже не экспериментировал на кухне, как-то было не до того, а сейчас такая возможность подвернулась. Тем более, что готовка всегда успокаивала его, а им еще предстоял сложный разговор и нужно было к нему подготовиться морально.
В маркете они долго решали, что же будут вместе готовить, и все же победил вариант пиццы. Купив все необходимое, да и вообще продуктов на неделю, довольная парочка вернулась в пентхауз. Сам процесс готовки проходил очень весело: как они совместно делали начинку и путали, что куда; как пытались смешать соус, при чем Юнхо насыпал не той приправы и теперь ждал своей справедливой кары и прочие мелочи. Но в результате все получилось очень вкусно и приятно, особенно если учесть то, что Дже сидел у Юнхо на коленях и они кормили друг друга, сопровождая каждый кусок нежным поцелуем.
Спрятав все в холодильник и оставив посуду на утро, они упали на мягкие качели под навесом на балконе. Дождь уже прекратился, но воздух еще оставался влажным и приятно свежим.
- Дже, - немного неуверенно начал мужчина. - Я понимаю, что это очень больно вспоминать, но... что же тогда произошло?
Джеджун крепко прижался к Юнхо, а потом тихо произнес:
- Я сейчас вернусь, - и с этими словами вошел в дом. Он пришел буквально через пару минут, держа в руках сумку. Сев на прежнее место, Дже начал копаться в своем беспорядке под непонимающим взглядом альфы. Выудив свой ежедневник, омега поставил сумку на пол и вновь оперся на плечо Юнхо.
- Тогда ты так бесился из-за того, что чуял запах Чанмина.
- Кого? - переспросил тот.
- Чанмин. Это... это наш сын, - почти прошептал Джеджун. Юнхо понадобилась минута, чтобы понять суть сказанного. И тут же вся картинка выстроилась у него перед глазами. А еще пару минут ему потребовалось на то, чтобы в полной мере осознать, какая же он все-таки сволочь.
- Прости меня, Дже, - тихо сказал он, утыкаясь в мягкие волосы омеги. Он никогда еще не чувствовал себя одновременно таким ничтожным и счастливым: он был готов придушить себя голыми руками за то, что посмел бросить и так больно оскорбить свою беременную любовь, но в тоже время ему хотелось порхать от счастья от осознания, что все инстинкты не подвели его и он таки чувствовал своего ребенка. На его сердце с треском лопался затвердевший лед, осколками больно раня и освобождая грудь от тяжелой ноши. Там вновь была боль, но уже не было той гнетущей и медленно убивающей его пустоты.
Из глаз медленно вытекла и покатилась по щеке скупая мужская слеза. Но одна эта капля несла в себе больше, чем целое ведро бесполезных истерик.
А все это время Дже крепко прижимался к телу Юнхо, ища его силы и поддержки. В его объятиях он чувствовал себя легко, пусть и на душе было неспокойно. Да, и его сердце болело, оно обливалось кровью, тормоша старые раны. Но теперь он был не один, теперь у него был человек, который бальзамом своей любви сможет навсегда избавить его от этих страданий. Он верил в это и верил своему Юнхо.
- Расскажи мне о нем, - негромко попросил мужчина, немного успокоившись.
- Ну, как ты уже понял, он альфа до костей мозга. Даже в садике в нем уже признают лидера и главного заводилу всего. Он очень похож на тебя, ты даже не представляешь насколько.
- А где он сейчас?
- Отдыхает за городом вместе со своей группой. Нам повезло, что так удачно подвернулась поездка. Хотя, думаю, он очень жаждет поскорее вернуться.
- Почему?
- Я пообещал ему, что когда он вернется, то встретиться с папой. Он очень ждал тебя и верил, что когда-нибудь ты вернешься к нам.
Им обоим стоило огромных усилий не заплакать на этом моменте. Поэтому Дже быстро раскрыл ежедневник, где постоянно хранил несколько фотографий сына.
Рассматривая их, Юнхо счастливо улыбался.
- Узнаю некоторые черты отца. А вот улыбка у него мамина. Хотя много есть и от тебя. Наверное, больше в характере?
- Если бы, – по-доброму фыркнул Дже. - Он подсознательно во всем копирует тебя, сам того не понимая. Поэтому меня никогда не покидало ощущение, будто я продолжаю жить с тобой.
Они еще долго так тихо разговаривали, а в основном Юнхо слушал рассказы Дже и постоянно улыбался. Но потом все же ночная прохлада взяла свое и им пришлось зайти внутрь.
В ту ночь они занимались любовью очень долго и безумно нежно. Дже думал, что сорвет себе глотку, ведь стонал, практически не замолкая, плавясь от каждого прикосновения Юнхо и утопая в той любви, которую он ему дарил. Они растягивали удовольствие, как мед, желая сполна насладиться сладостью этих чувств. Каждое движение было наполнено неземной лаской и могло сказать больше, чем тысяча пустых слов.
* ****
Они снова проснулись ближе к полудню, сонные, но безумно довольные. Медленно приведя себя в порядок и позавтракав, они сразу собрались и поехали к Джеджуну.
Подходя к знакомому дому, на Юнхо вновь нахлынула волна воспоминаний, и он на минуту почувствовал себя все тем же юным парнем, который прибегал сюда с цветами для своего ДжеДжуна, водил его на свидания, а потом долго стоял с ним у этого подъезда, не желая отпускать свое сокровище.
- Да, ты тут много изменил! - заметил Юнхо, после беглого осмотра квартиры.
- Дети меняют все в этой жизни! И ты скоро это поймешь, - с улыбкой ответил Дже.
Пока он копошился на кухне, параллельно делая что-то по дому, Юнхо рассматривал вещи Чанмина, не переставая удивляться этим двоим. Он умилялся, когда видел рисунки и странные закорючки своего сына, которые тот оставлял в своем альбоме. Его сердце замирало, когда ему попадались рисунки их семьи, ведь даже через бумагу чувствовал, сколько эмоций вложил малыш в этот рисунок.