Интересно, почему же тогда Айомми не выбрал этот же подход, работая над следующим альбомом?
Что касается Шэрон, она продолжала пожинать плоды успеха, свалившегося на нее в последние годы. На момент написания книги ей было всего 48 лет, самый возраст для бизнес-леди, к тому же за годы работы в музыкальной индустрии она успела накопить немалый опыт. Незадолго до разрешения многолетнего конфликта с отцом, Шэрон призналась в одном интервью, что в шоу-бизнесе она начала работать с самого юного возраста: «Я многому у него [Дона Ардена] научилась и успела понять, что его методы не работают.
Каждый артист, с которым он когда-либо имел дело, - просто каждый - рано или поздно от него уходил, начиная с самого Джина Винсента. Я же не просто работаю! Еще ребенком я начала буквально жить музыкальным бизнесом. Я помню разборки с Джином Винсентом. Один раз такое дерьмо прокатывает, но нельзя так поступать постоянно, просто нельзя. Это работает до тех пор, пока тот талантливый паренек, которого ты нашел, еще уязвим, потому что не знает жизни. Это длится два-три года, а потом он понимает, что к чему, и уходит. Артисты очень быстро умнеют… Это не менеджмент, а какое-то варварство!.. Начиная с пятидесятых, мой отец вел себя как чертов преступник - он находил всех этих ребят и превращал их в рок-звезд, а потом все, что они заработали, переходило ему. Он мог снять для них жилье, дать машину, денег на одежду и развлечения - и все, ни цента больше. Они на него фактически батрачили».
Ну а Оззи? Оззи будет продолжать делать то, что он всегда делал, - балансировать между образом сумасшедшего, которого он играет на публике, и добропорядочного семьянина, в которого он превращается дома. О своих детях он неизменно отзывается с восхищением, вот, например: «От первого брака у меня есть дочь, сын и приемный сын… На обложке альбома „Diary Of A Madman" - мой сын. Он просто копия меня. Его зовут Луис, но я называю его Бомбинс. Это - просто имя, которым я хотел его назвать: не люблю обычные имена. Дочь я вообще хотел назвать Берт Рейнольде (Берт Рейнольде (р. 1936) - известный американский актер), но жена эту идею зарубила на корню».
О Луисе Оззи как-то сказал еще: «Я научил своего сына - ему пятнадцать - курить марихуану. Я сказал ему: „Сынок! Лучше уж кури травку, чем табак". Он спросил: „Но почему, пап?", и я объяснил: „Потому что ты физически не сможешь выкурить столько травки, сколько табака. Табак - самый коварный наркотик, потому что ты даже не осознаешь степень своей привязанности. Куришь и куришь, а потом раз - и ты покойник".
Однако певец, кажется, осознает, кто он есть и в чем его призвание (а это истинный признак мудрости). В интервью изданию «Launch» Осборн сказал: «Я должен думать о людях, помогать людям, развлекать их. Я - семейный человек. Муж. Отец. Много лет я был тем, о ком мы теперь стараемся не вспоминать. Каждый день я работаю над собой, стараясь стать лучше. Думаю, этот процесс происходит непрерывно и продлится до конца моих дней. Я всегда думаю о том, что я должен сделать, чтобы улучшить свою жизнь. Например, бросить курить… Когда я встречаю людей, которые меня практически не знают, первое, что я слышу - „О, вы - тот самый парень, что откусывает головы всякой живности?" Меня это уже заколебало по самое не могу, а они всё вспоминают. Больше всего меня бесит, что на самом деле я совсем другой. Если вы думаете, что Оззи Осборн - именно такой, то вы жестоко ошибаетесь».
Как бы то ни было, он не пытается ничего отрицать: «Знаете, я попробовал все известные наркотики - кокаин, бухло, - но самым страшным для меня оказался табак. Бросить курить оказалось сложнее всего… этим утром кто-то меня спросил: „Как ты думаешь, чему ты обязан своим долголетием?" Не знаю. В смысле, я не мог и надеяться, что проживу так долго. По всем статьям я должен быть уже трупом! Как только я не измывался над своим телом - наркотики, алкоголь, тот образ жизни, который я вел последние тридцать лет! Теперь если просто комар чихнет в мою сторону - я покойник. Моя история - не выдумка, это самая настоящая жизнь. Некоторые мои личные встречи с людьми, которыми я когда-то восхищался на расстоянии, меня расстроили. Я всегда держу эту мысль в голове и, если не хочу разочарования, стараюсь не встречаться с кумирами. Я большой фанат „Beatles", и как-то раз летел на „конкорде" с Полом и Линдой Маккартни. Я мог запросто подойти к ним и познакомиться, но не стал - не хотел разбивать свою мечту. Зато с Ленноном я бы встретился с огромным удовольствием».
По мнению музыканта, самым крупным его достижением стал «Ozzfest»: «Вот настоящая история „Ozzfest": десять лет назад мой друг, который занимается музыкальным бизнесом - у него в Англии ряд проектов на радио и телевидении, - сказал мне: „Кажется, самому Господу угодно, чтобы ты выжил [в этом бизнесе]. Я уже вижу, как тебе лучше всего вписаться в круговорот рок-н-ролла, - ты должен начать им управлять". А в девяносто шестом ко мне неожиданно пришла Шэрон: „Чем бы ты хотел заняться?" Я ей ответил: „Слушай, Джонатан Кинг подкинул мне идею, и, думаю, она может сработать. Как думаешь, смогу я организовать сет на два с половиной часа?", а она: „Так попробуй!" Тогда я сделал четыре шоу „Ozzfest". Все билеты разлетелись только в путь. Тогда же я основал „Ozz Records" - хотел подписать несколько групп. Мы никогда не декларировали, что будем искать только метал-команды, - я хотел, чтобы были и джаз, и фолк, и просто поэты, - просто чтобы народ мог передохнуть. Но я сделал одну ошибку - назвал лейбл „Ozz Records", поэтому многие думали: „О, я не стану отправлять туда свои записи - это не металл, так что они даже слушать их не захотят". Зато наш офис был завален письмами от юных металлистов, и это было здорово. А потом мы запустили „Ozzfest", и лейбл отошел на второй план. В девяносто седьмом Шэрон спросила, не хочу ли я снова организовать фестиваль, и мы сделали еще двадцать два шоу, о которых благодаря молве узнали все. Наше турне стало вторым по обороту… Но мы не дураки.
Я не надеюсь, что этот праздник будет длиться вечно. Однажды все закончится и я займусь чем-то другим. Все это так весело. Обычно ведь как: сочиняешь материал - записываешь его - едешь в турне. Новые песни - запись - турне. Но иногда хочется выбраться из этого замкнутого круга, и попробовать что-то новое».
В интервью журналу «Mojo» Оззи решил немного порассуждать о судьбах современного металла: «Люди постоянно говорят: „Спорим, все снова оживет и вернется на прежний уровень!", но дело в том, что эта музыка никогда не придет в упадок. Я на сцене уже тридцать два года и до сих пор постоянно чем-то занят. Если в индустрии наступает затишье, эти ребята просто вспоминают о „Smoke On The Water" и „Paranoid". Прикинь, я видел здесь, в Штатах, гребаные футболки „Оззи", усыпанные стразами». Тут певец вспомнил и о своих собственных сценических костюмах: «Мне стоило их сохранить - сейчас я смог бы продать их на аукционе „Сотбис" и выручить целое состояние. Кое-что, я, кстати, продал на благотворительных аукционах - а одну тряпку купил этот парень, Тони, который теперь работает на меня. Так что в итоге она вернулась в наш дом! Помнишь, я когда-то выступал в идиотском костюме типа кольчуги? А эту блестящую одежду из восьмидесятых? Я выглядел как чертов Либерачи, упившийся пива».
Вспоминая о своих сценических образах, Осборн смеется: «Я одевался в женские шмотки, наряжался нацистом. Выступал голышом. Однажды я жутко нажрался и, прикинь, не понял, что выступаю. Я совершил целую кучу глупостей, но все они - часть Оззи. Девяносто девять процентов этих выходок были спонтанными. Некоторые были абсолютно ошибочными, некоторые - невероятно удачными. Не знаю, видел ли ты уже [программу цикла „Behind The Music" канала „VH1"]. Я не верю, что всю мою жизнь можно уложить в часовой фильм. Я вырос в большой семье - у меня было три старших сестры и два младших брата. Для фильма они взяли интервью у моей сестры - тогда я увидел ее в первый раз за много лет. Да, я прожил особенную жизнь. Часто вспоминаю моменты, когда не имел ни гроша в кармане, - когда ты в самой середине черной полосы, кажется, что так будет длиться вечно. Однако бац! - и вот он я, как гром среди ясного неба! Я очень богат, у меня повсюду есть какая-нибудь собственность. Карьера моя сложилась просто великолепно. Правда, мой альбом, увы, ни разу не становился номером один в Америке. Зато пока я на сцене, сменилось уже несколько поколений, и я теперь часто слышу вопрос: „Оззи, ты чувствуешь, как изменилась аудитория?" Я занимаюсь своим делом вот уже тридцать лет. Кто-то из поклонников стал старше, но в то же время пришли новые. И вот еще что - когда ты слушаешь мой первый альбом, я пою там не как человек, которому двадцать один год. И не как сорокадевятилетний. Я пою как Оззи».