Надеясь, что лифт его признает, Корнев назвал этаж. Металлическая коробка поползла вверх.
Ну, хоть на том спасибо.
Когда двери открылись, Томас едва не столкнулся с миниатюрной брюнеткой. Та выглядела, как классическая секретарь. Черный костюм с юбкой ниже колена, белая блузка и туфли в тон на невысоком каблуке. Тугой пучок волос, строгие очки, минимум макияжа.
Но, даже в таком виде, она была весьма обворожительна. Не красива, не напоказ сексуальна, а по-женски обворожительная.
Во всяком случае так Томас думал, пока не натолкнулся на её глаза.
Не просто голубые, а мерцающие, как будто в глазницу кто-то положил драгоценный камень.
Он терпеть не мог фейри.
— А где лейтенант? — спросила она.
— Задержался, — сухо ответил Томас. — Меня вызывал Майор.
Секретарь сперва немного подвисла, но потом пришла в себя и кивнула.
— Пройдемте, — она подняла руку в приглашающем жесте и направилась в сторону железной лестницы.
В отличии от цокольного этажа, наверху сегодня было пусто. Даже ни одного белохалатника у боксов с пленными демонами и прочими тварями. Радовало, что в этот раз Корнева вели не к офису — допросной, а куда в противоположную часть этажа.
Собственно, по обилию ковров на полу, прекрасному ремонту и паре куллеров с теми же диванчиками, Томас догадался где они в итоге окажутся.
Так оно и было. Его привели в конференц-зал. Ну или просто — комнату совещаний.
В просторном помещении, отгороженном ото всех стеклянными стенами и такими же дверями, уже собралось прилично народу. Разных полов, разных возрастов, абсолютно по-разному одетые, они повернулись к экрану, в ожидании пока включат проектор.
Некоторых Томас узнал — это были агенты Стражей. Те, кто прибыл в парк во время инцидента с демоном.
Видимо, остальные тоже были «с полей». То, кто не сидят с бумажками, а рискуют жизнями на передовой.
Томас не понимал таких — зачем?
— Майор, — махнул рукой Томас.
— Присаживайтесь, господин Корнев, — Чон Сук указал рукой на свободное место.
Пока Томас дошел до противоположной части стола, то поймал на себе несколько взглядов. Неприятных. Таких, какими смотрят на стоявшую напротив собаку. Оценивая, что делать, если бросится укусить.
Так маги смотрели на возможных противников.
— Где Грибовский, Лея?
Значит фейри звали Леей.
— Задерживается, — ответила секретарь.
Чон Сук что-то тихонько произнес на своем языке, а громче сказал:
— Не будем ждать — включайте, Лея.
Девушка (или кем она там была) взяла небольшой пульт и нажала на несколько кнопок. На окна опустились тяжелые, плотные жалюзи. Прозрачные стены стали матовыми — совсем как в кубах с зверьми.
На потолке открылась ниша и из неё спустился проектор. Погас свет.
Ну прямо как в кинотеатре.
— Внимательно на экран, господа. И, надеюсь, вы понимаете, что за разглашение всего, что вы увидите или услышите в этой комнате — вас будет ждать немедленная казнь.
Из уст Чон Сука подобная канцелярщина звучала воистину пугающе. Даже Томаса пробрало. От взгляда тяжелых, серых глаз становилось не то что не по себе — хотелось прыгнуть в окно.
Корнев ожидал увидеть что угодно, но вовсе не слайд-шоу из размытых фотографий. Качество было настолько мерзким, что сложно было разобрать даже цвета. Правда с каждой новой сменой изображения, оно слегка улучшалось.
Скорее всего снимали с очень, очень большого расстояния.
На огромном зеленом лугу, напоминающем бескрайнюю прерию, была видна миниатюрная точка. Присмотревшись, можно было разобрать в ней раскинувшего в сторону человека. Ну или какое-нибудь другое гуманоидное существо.
Этот «некто» выглядел микробом на фоне надвигающегося облачного фронта. Тот приближался, увеличиваясь и трансформируясь.
В зале зашептались, но со следующим кадром, повисла гробовая тишина.
Из облаков сформировались четко различимые очертания тройки белых коней. Мустанги, скачущие по небу, габаритами в пару раз выигрывали у высотки Стражей.
— Видите гору на заднем плане? — спросил Майор.
Народ закивал.
— Лея, включайте последний слайд.
Секретарь что-то нажала, и некоторые едва со стульев не упали.
На этот раз фигуры на лугу не было. Как и облаков. Как и чертовой, проклятой горы на заднем плане. Только острые зубцы скал и бесконечное зеленое море.
Поднимались жалюзи, включался свет, уехал проектор. В кабинет ворвался запыхавшийся Грибовский, но так и не успел ничего сказать. Проникся атмосферой всеобщей тишины и шока.