О них даже Корнев не знал. Во всяком случае, Раевский никогда не рассказывал, что принимал участие в Битве за Мурманск.
— Чего застыл?! — шикнул Грибовский.
Он скинул с головы капюшон и теперь в воздухе, примерно в двух метрах над полом, парила его красноволосая башка.
— Думаю, — отмахнулся Томас.
— У нас есть сорок пять секунд, — в голосе поляка звучала не то чтобы паника, а легкая обреченность. Как у провинившегося работника перед строгим начальством.
— Что насчет твоего трюка с хождением сквозь стены?
— Полторы минуты на подготовку. Времени не хватит.
Со стороны коридора уже звучали нечеткие голоса и топот ног. Время поджимало.
— Отойди в сторону.
— Чего? — переспросил Грибовский, поспешно надевающий капюшон обратно.
— Отойди!
Поляк шарахнулся в сторону и вновь растворился в воздухе. Корнев, благодаря жизнь за преподанные уроки и собственную запасливость, подошел к стене. Он достал из кармана артефакт, похожий на кирпич, сделанный из пластилина.
Прикрепив его к каменной кладке, Томас опрокинул тяжелый, дубовый стол и спрятался за него.
Топот ног все приближался, голоса становились различимее.
— Это то о чем я…
— Да.
— А откуда у тебя…
— Не важно! — рявкнул Томас.
Убедившись, что «коллега» так же спрятался в укрытии, Корнев выглянул и начертил печать. Он произнес всего два слова и зажег волшебный знак силой. Из него потянулись синие ленты, обвивающие кирпич. Они сжимали его, скручивали, сияя все ярче и ярче.
Уменьшая в два раза, в четыре, в шестнадцать, в тридцать два… До тех пор, пока вместо внушительного кирпича не осталась лишь миниатюрная точка. Настолько маленькая, что её было практически невозможно увидеть невооруженным взглядом. И в момент, когда она почти вовсе пропала со стены, прозвучал взрыв.
Вернее, он прозвучал бы, но вместо этого кабинет задрожал под шквальным ветром. Поднявшаяся в воздух пыль на миг образовала большую полусферу, а затем та схлопнулась, поглощая часть стены.
На каменной кладке образовался идеально ровный круг, диаметром в пару метров.
- Ходу, ходу! — закричал Корнев.
Они с Грибовским вскочили на ноги и сиганули в проем. Сзади им в спины уже неслись каменные копья, ледяные стрелы и лучи разных цветов.
Пролетев едва ли не три замковых этажа, они упали в крону невысокого дерева. Ломая телами ветки, они едва избежали участи остаться со сломанными позвоночниками.
Рухнув на землю, два «шпиона», кряхтя, поднялись на ноги и побежали в противоположную от замка сторону.
Корнев оглянулся через плечо и увидел, как в проеме стоит его декан. Тот развел руки в сторону и перед ним материализовалась некая помесь из осадного арбалета и кассетного пулемета.
Огромное, светящееся железное орудие. В желоб которого было готово лечь едва ли не двадцать болтов-копий.
Бронсерн взмахнул руками еще несколько раз и вокруг конструкции засветилось с десяток печатей цвета мокрого металла. Он щелкнул пальцами и в полет сорвался первый снаряд. Он со свистом преодолел разделявшее от целей расстояний и вонзился в метре от головы Томаса.
Мерцающее, стальное копье, стоило ему коснуться земли, взорвалось. Сотни мелких частичек, каждая из которых была окружена печатью, разлетелись в стороны.
— Осторожней! — Грибовский взмахнул платком, который тут же расширился до размеров свадебной скатерти.
Артефакт закрыл их правый фланг, на пару мгновений сдержав град из волшебных осколков.
— Ты идиот?! — рявкнул Томас и обернулся еще раз.
Они вильнули в сторону парка, но Бронсерну уже было не важно видит он их или нет. Он знал, где они были, а для мага такой силы…
Крича, матерясь, и едва ли не вспоминая молитвы, под градом из взрывающихся стрел, они бежали к стене.
Осколки, врезаясь в деревья, статуи и скамейки, оживали, истончались и обвивали их стальными змеями. Только тогда Корнев понял, почему они еще живы. Вот это заклинание, способное выкосить десяток магов слабее него, было всего лишь обездвиживающими чарами. В понимании декана, конечно.
Очередное копье разорвались всего в паре сантиметрах от Грибовского. Томас уже собирался было взваливать поляка на себя, но… Красноволосый, судя по примятой траве, опустился на одно колено и достал револьверы.
Десятки выстрелов (видимо в барабане у него находилось куда как больше патрон, чем должно было быть) слились воедино и ни один из осколков так и не достиг цели. Все они, сожженные лучами оранжевого цвета, упали на траву.