— Все равно, я убил твой сосуд?
— Сосуд? — Летов вздрогнул от низкого, густого баса.
Тварь стояла напротив него. Практически вплотную. Но, самое жуткое — Летов её не чувствовал. Видел, но не ощущал ни грамма магии.
Боги… Кого же он освободил? Кто был запечатан в теле Томаса?!
— Убил? — снова спросил демон и сердце Летова пропустило удар от померещившейся ему улыбки. — Обезьяна не может убить Человека. А ты — не более чем примат.
— Почему ты спас его?
Демон, уже было разворачивающийся обратно, замер. Он поднял голову и посмотрел на небо. Так же, как десятки и сотни раз до этого.
— Томас никогда не хотел сражаться. Он хотел только побеждать. Просил у меня силы, знаний. Умолял. Как маленькая обезьянка. Такой Томас мне был… не приятен. Вроде — правильное слово, — Демон повернулся к телу Корнева. — Но… он рос. Как вы говорите — на моих глазах. Я… искушал его. Я предлагал ему силу. Но он… Слышал ли ты ярость в его клинке, обезьяна? Слышал ли ты войну, в его шагах? Слышал ли ты охоту, в его словах? Я — да. И тогда, я решил понять, чем я отличаюсь от него? Чем Король отличается от Человека? И я не нашел ответа.
Демон нагнулся над Томасом.
— Так что я не знаю, почему я его спас. Возможно, потому что смотреть на звезды в одиночку — очень… больно.
— Дух, испытывающий чувства? Это невозможно. Это…
Летов смотрел на фигуру в плаще и его глаза постепенно расширялись.
— Нет. Нет, невозможно… Ты…
Из-под плаща показалась серая рука. Увенчанная черными ногтями-когтями, она была перетянута стальными, огромными мышцами. А следом раскрылся и плащ, оказавшийся на деле порванными когтистыми крыльями.
Посреди ледяного ада стоял демон. Его длинные белые волосы плыли по воздуху как по водной глади. Массивные рога завивались спиралями. Могучее тело украшали десятки шрамов и самый страшный из них пересекал левую часть груди.
В правой руке Демон держал длинный, тонкий меч.
— Ты хотел моей силы, обезьяна?
И не произошло ровным счетом ничего — только лишь на миг, краткий миг, Демон дал волю своей власти. И если бы рядом с Ареной оставалось хоть одно живое существо — от этих эманаций оно бы обернулось облаком пыли.
Что же до SSS мага, то тот, не в силах пошевелиться, распластался по земле.
Когда же давление пропало, он увидел занесенный над ним меч.
Только теперь он понял, кто стоял перед ним.
— Передай ему, — спокойно сказал Летов. — Передай, что они идут. Через год, десять или двадцать — они будут здесь.
Демон на мгновение замер. Синий туман, заменяющий ему глаза, на миг уплотнился.
— С ними даже ты не справишься. С этими монстрами…
— Монстра может убить только Человек.
И серде Летова пронзил клинок. Тот умер практически сразу, повторяя про себя лишь одно: «Я не спас мир».
Демон взмахнул мечом и кровь оросила белый снег. Он опустил крылья, вновь становясь фигурой в плаще. Лишь белая прядь волос плыла на ветру.
Он повернулся и подошел к Корневу.
Он наклонился к нему так близко, что почти коснулся лба и прошептал.
— Возвращайся, человек, сын человека. Просыпайся Томас, сын Артура. Твое время еще не пришло. Ты еще не убил меня. Ты еще не отомстил за своих мать и отца.
Томас открыл глаза.
Он жадно хватал ртом воздух, одновременно с этим ощупывая себя. За исключением того, что ему было жутко холодно, он был в норме. Руки ноги на месте, на коже ни единого пореза. Только сильно жгло старые шрамы, оставшиеся от ритуала Проф… Учителя.
С неба, как он сперва подумал, падал черный снег — но это осыпался купол, почему-то сменивший цвет.
На лицо упали первые капли дождя.
Каким-то удивительным чудом, он нащупал в заднем кармане уцелевших брюк смятую пачку сигарет. Он открыл её и достал зараженное положенное туда огниво. Щелкнул замок, искра упала на бумагу.
Томас затянулся.
Он слышал вой сирен и как к нему уже бежали люди. Похоже, он даже различил крики Майора и брань Грибовского.
Чертов поляк не выбирал выражений.
Буря уходила из города, оставляя после себя запах озона и свежесть от дождя.
- «Я хочу есть», - прозвучало в голове.
— Не, ну ты не обалдел? Нет, чтобы — привет, Томас. Как дела, Томас? Как тебе там на том свете? Видел ли свет в конце туннеля? Баловали ли тебя гурии? Нет, он сразу про жрать. И вообще, давай-ка разграничим территорию…
На арену уже забегали люди, взмахами рук развеивая развалины. Заезжали военные на броневиках, выли сирены пожарных и медиков.
Томас же лежал на снегу, курил и ругался с Демоном.