— Как нам правильно сообщил мистер Лин, черная магия имеет лишь одну цель — разрушение. Деструктуризация любой системы. Любого процесса. В то время, как белая магия или магия порядка, может сочетать в себе эти качества. Да, пожалуйста?
Томас все еще не обращал внимания на аудиторию.
— Но не делает ли это, — подали голос с первых рядов. — белую магию более продвинутой? Если она может и созидать, и разрушать, а черная — только разрушать.
— Спасибо за вопрос. Конечно, для магов первых рангов может казаться, что ступеней нет, но… чем дальше вы пойдете по пути развития, чем больше горизонты перед вами будут открываться, тем яснее вы будете замечать, что не все способна разрушить магия порядка. А что можно — то всегда будет возможно восстановить. Черная же магия не оставляет такой возможности.
Корнев мысленно кивал. Когда-то давно, еще в первые месяцы после того, как Профессор заменил ему родителей, он увидел эксперимент своего учителя. Тогда он еще не знал, зачем Профессор пытается подселить в лабораторную мышь маленького злого духа — демона.
Когда же эксперимент вышел из-под контроля, он развеял и мышь, и демона, и стол, и половину подвала. Одним взмахом руки. Волной черного тумана. Простым заклинанием.
На такое не была способна магия порядка. Вернее — не так легко, не так естественно, не так… элегантно. Ей бы потребовалось куда больше силы, времени и больше чар, больше движений.
Черная магия — простая и смертельная. Вот и вся философия.
Дальше лекция действительно погрузилась в какие-то дебри черного таинства. На медиа-доске то и дело появлялись новые магические знаки или как их стало модно называть — печати. Народ пыхтел, корпел и постоянно что-то уточнял.
Корнев мысленно себе кивнул — он был не прав. На внешность ведьмы плевать хотел не только он один. Здесь все собрались исключительно ради поглощения знаний.
Магия — мощная наркота.
Спустя четыре часа, с небольшими перерывами, лектор начала отпускать народ.
— Мистер Корнев? — окликнули Томаса.
Тот остановился и повернулся к ведьме.
— У вас есть пара минут?
— Найдется, — он пожал плечами и остановился около выхода.
Ведьма подошла поближе. От неё странно пахло. Чем-то… нет, не гнилым, но неприятно терпким и сладким. Как от недавно выкопанной могилы.
Некромантия? Нет, вряд ли, её запретили почти сразу. Слишком это опасно.
Они стояли некоторое время друг перед другом. Другой бы, спустя такое время без секса, уже бы в бублик завернулся, но Томас оставался холоден. Самоконтроль, одна из первых вещей которой должен научиться черный маг. И пусть Корнев не спец конкретно в этом вопросе, но не обращать внимания на чью-то внешность не так уж и сложно.
— Ты, меня, наверное, не помнишь? — улыбнулась она, заправляя выбившуюся прядь за ухо.
Очень мило, совсем по-домашнему.
— Я бы запомнил, если бы встретил черного мага SS ранга.
— Нам тогда было по одиннадцать лет. Мой отец привозил твоему учителю некоторые… материалы.
Только сейчас Корнев заметил, что она говорит на русском. С акцентом, оставшимся от длительного использования международного, но все еще на русском.
Очередное упоминание Профессора сделало Томаса еще холоднее. Да и тот факт, что она действительно оказалась его ровесницей, не шибко радовал. Может, если не тюрьма, он мог бы сейчас быть с ней на одном уровне…
Хотя, кого он пытается обмануть.
Не мог бы.
— Возможно. У меня остались очень размытые впечатления о том времени, — Томас не был фейри и потому мог легко врать.
Он вспомнил её. Милую, симпатичную девчушку с вечно разбитыми коленками.
— Я очень удивилась, когда увидела твою фамилию в списках, — она все продолжала теребить прядь волос. — Все думала, что ученик Профессора забыл на теории черной магии.
Корнев натянуто улыбнулся. Ему этот разговор нравился все меньше и меньше.
— Знаешь, я в свое время очень хотела попасть хотя бы на одну лекцию Профессора и, раз уж так сложилось, не мог бы ты дать мне пару…
— Простите, мисс Левенштайн, — Корнев небрежно перебил SS мага, что у многих могло бы вызвать инфаркт. — Я вспомнил, что у меня есть очень важное дело. Возможно, как-нибудь в следующий раз.
С этими словами Томас, крутя кольцо на пальце, вылетел из аудитории. Замок казался ему тесным и душным. Стены расплывались и пытались сдавить его в каменных тисках.
Он пролетел через несколько пролетов, толкнул стайку молодых волшебниц и, нахамив какому-то преподавателю, вырвался на улицу.