— Блад, — ответил мальчишка. — Так вы — бродячий цирк? Ничего себе!
Кэсси снисходительно хмыкнула:
— Что, никогда не встречал циркачей?
— Так близко — не доводилось, — признался Шентэл.
— То-то на меня уставился, как на диво, — ввернул Ник.
Телега внезапно остановилась, и карлик покачнулся, чуть не вывалившись за борт.
— Эй, у руля! — пронзительно крикнул он куда-то вперёд. — Давайте-ка нежнее! Я чуть не брякнулся кверху пятками!
— Да тебе-то уж невысоко и падать, Книксен! — шутливо ответили ему совсем рядом: небольшой караван из повозок замыкался в кольцо.
Первой кибиткой правил худой мужчина средних лет. Его козлиная бородка была заплетена в косицу, как и длинные чёрные волосы, в одном ухе позвякивала гроздь разномастных серёжек, а кошачий разрез глаз был точно такой, как у Кэсси. «Отец», — сразу понял Шентэл.
— Это Мардуарру, мой отец, — подтвердила его догадку Кассандра.
— Э-э-э… — замешкался мальчишка. «Морду-что?!» — так и чесался язык переспросить.
— Можешь называть просто Мар, — подмигнул мужчина.
— Блад.
— Куда путь держал, Блад? Пока не рухнул посреди поля.
— К морю, сэр.
Трое его собеседников переглянулись, а потом рассмеялись. Громче всех расхохатывал Ник, и его смех напоминал вопли чаек.
— Не, вы слышали это: «сэр»?! — утирая слёзы, выдавил карлик.
— Ладно вам, — вмешалась Кэсси, — вы совсем дурные, Блад уже подумал, что у нас не цирк, а тайный клуб душевнобольных! Просто к нам никогда так не обращаются, — пояснила она мальчишке, — больше называют по профессии или по имени, но не «сэр». Много чести. — Кассандра завела своего жеребца в круг, образованный повозками, и спешилась. — Поможешь мне распрячь других лошадей, Блад? Мы тоже едем в сторону моря, могли бы подвезти тебя.
— Но только если будешь мил да любезен, да в деле полезен! — тут же ввернул карлик.
— По пути у нас много мелких городков, в которых ждут наших ночных представлений. Что скажешь: ты с нами?
Шентэл всё равно не знал дороги к морю, у него не было ни денег, ни еды, ни воды, а конный путь даже напрямик займёт не один день. Конечно, он согласился! Ведь грубоватые, весёлые и немного странные циркачи уже успели ему понравиться.
В труппе была и мать Кассандры: статная, тоже смоляноволосая, как и Кэсси с Маром. В ночном полумраке, освещённом лишь керосиновыми фонарями, развешанными на повозках, её горбоносый профиль, накрашенные чёрным глаза и унизанные золотом изящные запястья производили неизгладимое впечатление.
— Иштар, моя мама, — представила её Кэсси.
— Негодная девица, — низким грудным голосом пророкотала женщина, легонько шлёпнув дочь по плечу (звон множества тонких браслетов сопровождал каждое её движение), — могла бы и приврать, что я твоя сестра. Младшая! — она лукаво подмигнула Шентэлу и кокетливо захихикала, словно рассыпала стеклянные бусины по мраморному полу.
Разумеется, мальчишка смолчал о том, что сперва принял Иштар за бабушку Кэсси.
Молодой человек лет двадцати пяти, крепкий, симпатичный и самый «нормальный» из всех не был роднёй остальным. Руал, силач и метатель ножей, присоединился к труппе несколько месяцев назад и отлично вписался в их цирковую программу.
— Он прекрасный артист, — между делом шепнул Шентэлу Ник, — хоть и утомительно скучный человек. Приходится прощать ему эту простоту. Ну да ничего, позабавится да исправится! Циркачи — народ могучий, кого хочешь переучим!
— А что делают остальные? Какие у них номера? — полюбопытствовал мальчишка.
Книксен загадочно закатил глаза и сделал над головой непонятный жест рукой:
— Имей терпение, малыш, всё завтра ночью сам узришь!
К вечеру следующего дня они остановились вблизи маленького городка Гринвей. Мужчины принялись ставить шатёр, а Шентэла отдали в помощь Книксену для более мелких дел.
— Как жители узнают, что вечером будет представление? — спросил мальчишка у карлика, когда они таскали от повозок к будущему шатру ящики с реквизитом. — Мы даже в город не вошли!
— О, узнают, поверь! К десяти вечера все места будут заняты! Это сила магии, тебе не понять, малыш!
— Просто мы нанимаем человека, которому с нами по пути, но едет он тремя днями раньше нас, и поручаем ему расклеить афиши, — рассмеялась Кэсси, проходившая мимо с лошадьми в поводу.
— Фе-фе-фе, — прошепелявил Ник ей в след, скорчив рожицу, — ты становишься такой же скучной, как этот простак Руал! Не слушай чепухи, малыш, — это уже опять Шентэлу, — магия — вот истинная причина всего!