- Да не надо мне ничего… - стонуще проговорил Ар-Шарлахи. - Ни кораблей, ни… Дай выпить!
- Не дам, - безжалостно сказала Алият. - Утром чашку налью, раз ты без этого не можешь, а сегодня - все!.. И еще: придем в тень Ар-Мауры - от корабля ни на шаг!..
- Это… почему? - ощетинился Ар-Шарлахи.
Алият смерила его недобрым взглядом:
- Да ты же спишь и видишь, как бы сбежать в первом порту! Что? Не так?
Ар-Шарлахи обиженно засопел:
- А сама?..
- Что сама?
- Сама спишь и видишь… как бы нас Шарлаху сдать… тому… настоящему…
- Сплю и вижу, - негромко подтвердила Алият.
- Ну так сдавай быстрей!.. - не выдержал Ар-Шарлах. - Сил моих больше нет!..
Алият болезненно усмехнулась и подошла к иллюминатору, за которым покачивался дымный желтовато-бурый закат.
- Если б я только знала, где его теперь искать…
Миновав в рассветных серых сумерках пересыхающее озеро Хаилве, разбойничий караван подкрался к тени Ар-Мауры с запада. Огромное розовое солнце всплыло над пальмами маленького оазиса, положив длинные лохматые тени на изрытый и разутюженный колесами песок подковообразного порта, где этой ночью нашли приют почтовая каторга, дряхлый одномачтовый парусник да несколько торговых суденышек. С севера порт был ограничен героической пальмовой рощицей, что, стоя по колено в песке, из последних сил сдерживала напор пустыни. Глядишь, еще лет десять - и тень Ар-Мауры лишится своей удобной гавани…
Время налета было выбрано не случайно. Зайдя против солнца, Ар-Шарлахи рассчитывал припугнуть судью зеркальными щитами, поскольку на десант людей просто не хватило бы.
На рассвете в покачивающейся каюте караванного, приведенный в себя стараниями Алият, он хрипловато изложил разбойничкам план кампании:
- Главное - не опускать зеркало… Потому что, если опустишь зеркало, ты что-нибудь подожжешь… А этого не надо… - Поморщился, одолевая головную боль. - Хватит нам вчерашнего! Поджигать будет Илийза со своими ребятами… И только то, что я скажу…
Со времен войны, то есть вот уже лет пять, тень Ар-Мауры не видывала ничего подобного. Два боевых судна, остановившись посреди порта, исторгли через распахнутые люки изрядную толпу, рассеявшуюся вдоль края быстро укорачивающейся тени. Потом с боевых зеркал слетели холстинки, и перед изумленными и встревоженными служителями порта грозно воссияла готовая к бою фаланга неслыханных размеров. Откуда же им было знать, что добрая половина этого внезапно свалившегося на их головы воинства первый раз в жизни держит в руках боевые щиты!
Возле чудовищного переднего колеса «Самума» был расстелен ковер, посреди которого воссел на табурете досточтимого Хаилзы насупленный, мающийся после вчерашнего Ар-Шарлахи. У правой ноги его стояли песочные часы в медной оправе.
- Сначала - барак, - сипло приказал Ар-Шарлахи, и вскоре деревянное строение запылало. Сперва вспыхнула крытая пальмовыми листьями крыша, затем занялись балки каркаса.
С палубы «Самума» отсигналили приказ начальнику порта: приблизиться без сопровождающих. Испуганный старичок заметался, всплеснул руками, потом наконец собрался с духом и торопливо заковылял к разбойничьим судам. Оказавшись перед главарем, тихонько ахнул, видимо, узнав в нем того самого узника, что отправили несколько дней назад в Харву с почтовой каторгой.
- Судью мне, - буркнул Ар-Шарлахи. - Причем так… Часы видишь? Как песок до конца пересыплется - перевернем и еще что-нибудь зажжем-Так что пусть поспешит…
…Прежде чем на немощеной, вьющейся среди пальм дороге показался крытый паланкин, чуть ли не бегом несомый четырьмя слугами, часы успели перевернуть дважды. В порту было шумно: трещало и свистело сбиваемое песком пламя, метались с воплями люди в развевающихся балахонах. Верный слову, Ар-Шарлахи успел к тому времени поджечь еще два строения, однако, когда стражники и часть жителей дерзнули у него на глазах тушить пожар, препятствовать им не стал.
К общему удивлению, из паланкина выбрался отнюдь не судья, а молоденький голорылый секретарь. Кинулся к Ар-Шарлаху, на бегу сламываясь в полупоклоне.
- Досточтимый Ар-Маура просит прощения у почтеннейшего Шарлаха, - зачастил он, слегка при этом задыхаясь, - и скорбит, что, прикованный болезнью к ложу, не может сам засвидетельствовать почтение почтеннейшему…
- А что с ним? - недоуменно насупившись, прервал Ар-Шарлахи.
Лицо юноши опечалилось, и он виновато развел ладони.
- Подагра…
- И давно?
-Со вчерашнего вечера…
- Так, - недовольно сказал Ар-Шарлахи. - А с кем мне вести переговоры? С тобой?
- Досточтимому Ар-Мауре было угодно незаслуженно высоко оценить мои скромные способности… - начал было секретарь.
- Ну, ясно, - перебил Ар-Шарлахи. - Значит, с тобой… Он шевельнул бровями, как бы сомневаясь, стоит ли соглашаться на такую подмену. На самом деле он просто пытался привести мысли в порядок.
- Досточтимый Ар-Маура, - рискнул вставить секретарь, - готов всячески загладить свою вину в тех неприятных событиях, которые… э-э…
Но тут Ар-Шарлахи с трудом поднял отяжелевшие веки, и секретарь умолк.
- Во-первых, мне нужен провиант, - выговорил Ар-Шарлахи. - Причем немедленно. Если скажешь, что склад пустой, подожжем склад.
- Склад полон провизии, - торопливо успокоил секретарь. - А… кто будет заниматься погрузкой?
Ар-Шарлахи вяло простер нетвердую руку, и юноша оглянулся.
- Вон, я вижу, стоит почтовик… Расковать каторжан - и пусть таскают. Чем быстрее все три корабля будут загружены, тем лучше для вас.
- Три?.. - Секретарь заморгал, потом оглянулся еще раз на почтовую каторгу и, облизнув губы, покивал. - Понимаю…
- Второе… - Ар-Шарлахи, не оглядываясь, щелкнул пальцами, и в руку ему был почтительно вложен свиток. - Тут список заложников. Мне надо от них избавиться в любом случае. Надеюсь, досточтимый Ар-Маура будет столь любезен, что внесет за них выкуп?
Секретарь с сомнением развернул свиток.
- Триста улькаров золотом за погонщика, - пояснил Ар-Шарлахи. - За каждого офицера - по двести. Нижние чины пойдут по пятьдесят. И не вздумай торговаться. Все равно досточтимый ничего на этом не теряет…
- Казна не возместит расходы на выкуп, - вежливо возразил секретарь. - Разбоя, согласно указу, не существует…
- Ну, пусть возьмет с каждого заложника по долговой расписке, - уже раздражаясь, ответил Ар-Шарлахи. - Что мне, учить его, как это делается?.. Выкуп доставить на «Самум» не позже полудня. В полдень я снова ставлю часы… Тебе понятно, что это значит?
Секретарь покосился через плечо на догорающий барак и содрогнулся.
Можно только представить, какой вздох облегчения исторг досточтимый Ар-Маура, услышав от секретаря о весьма скромных требованиях Ар-Шарлахи. Боясь, как бы тот не передумал, досточтимый постарался исполнить все в точности и без промедления. Раскованные каторжане с почтовика еще возились с провиантом, а выкуп уже был доставлен на борт «Самума». Пересчет золотых с профилем Улькара и передача пленных по списку тоже заняли не слишком много времени.
Половину фаланги по требованию осторожной Алият отвели подальше в пустыню - на тот случай, если вдруг покладистый судья прикажет тем не менее отряду стражников обойти под прикрытием пальм разбойничий караван с тыла и ударить против солнца, не давая возможности пустить в ход боевые щиты. Предосторожность, как и следовало ожидать, оказалась излишней.
Дело только еще шло к полудню, а увеличившийся до трех кораблей караван был уже готов к дальнейшему походу.
- Досточтимый Ар-Маура, - предупредительно, склоняясь к уху главаря разбойников, умильно сообщил секретарь, - просит принять в дар девять кувшинов того вина что в прошлый раз пришлось по вкусу почтеннейшему Шарлаху…
Ар-Шарлахи сел прямо и оторопело уставился на юношу, потом на двух слуг с корзиной, из которой высовывались глиняные узкогорлые оплетенные кувшины.