Разумеется, она никак не рассчитывала на появление Вирджинии Сью.
— О, Дуг, дорогуша! — воскликнула Вирджиния Сью, подлетая к Дугу в облаке духов, она запечатлела звонкий поцелуй на его щеке и сжала его в объятиях с такой силой, что Трейси удивилась, как он может еще дышать. — Я и не подозревала, что ты в городе!
Дуг с опаской взглянул на Трейси и наградил Вирджинию Сью той самой улыбкой, которую он дарил всем женщинам еще в эпоху, когда они жили в согласии. Его улыбка шипела и искрилась, как фейерверк на Четвертое июля[3], и Трейси почувствовала, как что-то задымилось у нее внутри. Она знала, что таков уж Дуг: не мог он ничего поделать с тем, что ему нравились какие угодно женщины и что их притягивало к нему, как частицы металла к магниту. Однако ей-то это не могло понравиться, тем более когда его треклятая улыбка была предназначена Вирджинии Сью.
— Вирджиния, ты совсем не изменилась и все еще выглядишь как картинка! — воскликнул он, и Трейси захотелось открутить ему голову. О том, как выглядела она, Трейси, не обмолвился ни словом. Его не озаботили даже проклятые тени под ее глазами.
— Краснобай! Трейси, твой муженек настоящий дьявол. Но ты ведь и сама это знаешь.
— Он не… — с жаром начала Трейси. — А, ладно.
Ей уже надоело объяснять всему миру, что они с Дугом разведены и не сойдутся. Все равно никто ей не поверит. Даже Дуг не верил ей, а у него на руках была бумага, подтверждающая развод.
Когда он наконец переговорил со всеми знакомыми, доведя до всех и каждого, что вернулся насовсем, Трейси сунула ему в руку ключи и забралась на переднее сиденье, не промолвив ни слова. Выглядела она абсолютно спокойной. Это подтверждалось теми улыбочками, коими одаривала их добрая половина треклятого городка. Тут-то она и решила, что не позволит ни одной живой душе подумать, что неожиданное возвращение Дуга Магира могло взволновать ее по прошествии столького времени.
Только ее выразительные, сверкающие янтарем глаза выдавали, что она была безмятежна не более генерала, ведущего свои войска в бой.
Глава 4
— Так приятно видеть вас снова вместе, дорогая, — говорила Грейс Картер, поливая соусом жаркое и пробуя вилкой печеный картофель. — Я всегда считала, что все образуется, если проявить достаточное терпение.
Опять это слово, подумала Трейси, хмуро глядя на мать. Терпение не имело ничего общего с тем, что происходило между ней и Дугом. Доверие, любовь, обязательность — вот это никакое терпение в мире не могло вернуть.
Дуг с Дональдом остался в гостиной и ввязался в мужской разговор с отцом Трейси. У них все было нормально: даже в кухне она слышала, как они смеются.
Вот и понадейся на родительскую верность. Голосование состоялось и было единодушным: они приняли Дуга так же радушно, как и в день их бракосочетания. Его длившееся два года и семь месяцев прегрешение было прощено быстрее, чем рисунки, которые трехлетняя Трейси намалевала губной помадой матери на стенах гостиной. За ту проделку ее лишили ужина. А Дуга сейчас угощали современным эквивалентом упитанного тельца.
— Мы вовсе не вместе! — страстно возразила она.
Мать пригляделась к ней.
— Дуг, похоже, считает, что вернулся насовсем.
— Бывало, он и раньше ошибался.
— Трейси, почему бы тебе не подождать немного? Если человек желает загладить свою вину, разве не должна ты дать ему этот шанс?
— Он не желает загладить свою вину. Ему нужно только место, где остановиться.
— Черта с два, если не возражаешь.
— Возражаю.
— Трейси, он любит тебя. И всегда любил. Я не одобряла твоего столь поспешного замужества — такие вы были юные и все такое, — но я ни на секунду не сомневалась в том, что Дуг любит тебя.
— А как быть со всеми теми гадостями, что ты наговорила о нем за последние два года? Я припоминаю некоторые эпизоды, которые были не более лестными, чем твое описание гамбургеров, подаваемых в «Морти».
— Ты моя дочь, и он причинил тебе боль. И, разумеется, я должна была вступиться за тебя. Трейси с трудом воспринимала логику матери.
— А сейчас?
— Похоже, он хочет искупить свою вину. Тебе не мешает подумать над этим.
— Здорово ты переменилась, если хочешь знать мое мнение.
— Ну, хотя бы потому, что Дональду не помешал бы отец.
— Папа заменял ему его.
— Твоему отцу не справиться с твоим неуправляемым двухлеткой, и ты знаешь это. Ты же видела, как Дональд утомляет его. Через несколько лет мальчишке захочется играть в бейсбол и ловить рыбу. Если твой отец попытается заняться подобными вещами с его больной спиной и плохой коленкой, одно лечение обойдется нам в кучу денег, не говоря уже о том, что твой отец ненавидит бейсбол. Всегда ненавидел. — Она пристально посмотрела на Трейси и выразительно добавила:
— А я ни в жизнь не соглашусь очистить еще хоть одну рыбину. — Она драматически содрогнулась. — От одной только мысли об этом у меня мурашки по коже.
— Найду кого-нибудь еще для игры в мяч и для рыбалки. Может, Чарльз подойдет. Он будет рад поиграть с Дональдом. Я же почищу рыбу, если придется.