– Зато ты полысел, – добродушно буркнул Дарби.
– Это точно! Рухнул возле костра и трясусь, остановиться не могу. Все казалось, что дом прилип к рукам и подошвам. Дарби меня чайком горяченьким отпоил, водки стакан влил, я расхрабрился и решил посмотреть, за что жизнью рисковал. И обнаружил, что читаю на лашайани – не путать с лайашани. Это праязык. Забытый основательно, его вообще мало кто знает. А уж книг, на нем написанных, и вовсе единицы, и стоят они… в общем, не полторы сотни золотых. Особенно те, в которых всякие магические штучки описаны. Так что по возвращении в город я культурно объяснил заказчику, что идиоты водятся в других местах, как и маги, владеющие лайашани и не считающие всех кругом идиотами, следовательно, готовые отвались за Нореисту куда больше обещанного. Тот зубами поскрипел, поругался нехорошими словами – а что он сделает? Договора мы не подписывали, а ему и на ум прийти не могло, что бродяга обтрепанный может знать не только древнейший язык, но и что такое Нореиста. Не спрашивайте, откуда я знал. Не помню. Но вот… знал. Для нас книга бесполезна абсолютно, ну прочитаю я вслух с выражением пару заклинаний – и что? Нужен Дар. И нужно умение.
– Сколько ж вы с него стрясли? – завистливо спросил Тимаш.
– Пятнадцать тысяч, – скромно признался Милл. – Безропотно заплатил, потому что в другом месте мы могли получить вдвое больше.
– А чего ж не получили?
– Ну, мы и правда не идиоты. Сильно ссориться с магом не из последних не рискнули. И расстались почти друзьями. Он на этой книге куда больше заработал в первый же год… я думаю.
Он замолчал, и все молчали тоже. В конце концов Эриш сказала задумчиво:
– А вот раньше не понимала, что такое приключения. Думала… ну вот то, что Гратт рассказывает. А ведь нет. Там что – драки, схватки, ну героизм… все одно и то же. Без тайны. Без интереса.
Гратт не возразил. Конечно, в его незатейливой жизни не было Катастрофы, не было Исчезающего дома… И кто знает, что еще имелось в загашнике эльфа, потерявшего память, и его товарища.
– Следующий этап нашего путешествия, – сухо произнес Сеглер, – целиком зависит от тебя, Милл. Очередной каратьяг находится в Исчезающем доме в паре лиг отсюда.
Милл присвистнул, а на лице Дарби, обычно таком спокойном, отразилось все, что он чувствовал. Бесконечная тревога. Сеглер легко понял: Миллу уже не двадцать, обещанная плата лишь немногим выше, чем они тогда выручили за книгу, а риск огромен, потому что Сеглер не знал, где именно лежит каратьяг. Может, в подвале, а может, на чердаке. Милл прав: самое сложное в исчезающем дома – ступеньки. Или книжные полки. Трудно рассчитать скорость движения, трудно распределить вес. Но только Милл способен это сделать. Даже Эриш тяжелее, и Эриш не умеет двигаться так, как эльф, забывший свое эльфийское детство. Разум забыл, а тело помнило, иначе он бы не вернулся из ти-алдина.
Все это понимали. Тимаш начал было выступать на тему «хоть какой-то прок», но Сеглер осадил его весьма резко. С Тимашем церемониться и не стоило.
– А если у него не выйдет? – грубо спросил Гратт.
– Значит, Деммел карадьина не получит, – отрезал Сеглер. Психолог из Гратта куда хуже, чем вояка из эльфа. – Милл, я дам тебе большой каратьяг. Они… ну вроде как чувствуют друг друга, и ты сможешь почувствовать, если настроишься должным образом. Ты сможешь, потому что ты эльф. Потому что эльфы проводят жизнь не только в физических упражнениях, но и постижении сосредоточения…
– Я знаю, – перебил Милл. – В этом умении я не преуспел, как и в стрельбе из лука, однако делаю это лучше, чем, скажем, Тимаш. Ты думаешь, у меня получится учуять?
– Должно. Я переправляю Деммелу найденные артефакты, но один каратьяг всегда со мной. Самый крупный. И я чувствую направление даже на приличном расстоянии, нахожу место более-менее точно.
– Ну, ты… – странно произнес Милл и прервал сам себя. – Ладно. Придется. Больше все равно некому… Разве что Риттер смог бы.
– Даже не думай, – отказался Риттер. – Я умею двигаться, но тяжелее тебя фунтов на двадцать, как не больше. Я еще на крыльце увязну.
Милл согласно кивнул. И в его светлых глазах явственно читался азарт.
Утром они приблизились на безопасное расстояние. Исчезающий дом искажал пространство и вокруг себя, ненамного, но в свое время Дарби не стоило располагаться всего в полусотне шагов. Могло и затянуть. Милл снял куртку и сапоги, вытащил из штанов ремень, выложил из карманов всякую мелочь и не отреагировал на советы Тимаша раздеться догола. Кстати говоря, Милл никогда не раздевался в присутствии других. Какие-то причины для этого у него наверняка имелись. Дарби сказал ему несколько слов на лайашани. Произношение действительно было ужасное. Милл кивнул, подмигнул Эриш и, сунув в карман каратьяг величиной с ладонь, направился к Исчезающему дому. Походка его изменялась с каждым шагом, и возле крыльца он уже скользил, словно плыл. Воздух вокруг него словно уплотнился, стал видимым, и они различали уже только его нечеткий силуэт. Дарби, явно взволнованный, на это не обратил внимания, значит, в тот раз было то же самое. Неплохо. Дома имели сходство. Это облегчит Миллу поиски.