— Жаль, дед совсем стар, а сказителем после него быть некому.
Он оглянулся. Зрение заволакивала мутная пелена, лица расплывались, но голос он узнал — мать. Ей отвечала соседка:
— Ну что ж поделать, если лес вам всего двоих детей дал!
Он вцепился в забор, чтобы не упасть. Карты в его мыслях путались, падали из рук, картинки на них смешивались и таяли. Он расхохотался, сползая на землю. Кто-то споткнулся о его ногу, выругался, но даже не остановился.
Мир гас, обесцвечивался, по краям его подъедала тьма. Он смотрел на нее, как кролик на змею — не в силах ни убежать, ни спрятаться, приросший к земле в смертном ужасе.
Он ведь даже не умирал. Все было намного хуже — он исчезал. Он сам лишил себя судьбы, всей сразу, выдернул ее из мира, вплетя свою крепкую нить в угасающую жизнь Розы. И теперь расплачивался за это.
— Дядя? Вам плохо?
Круг тьмы замер, не решаясь приблизиться. Перед сидящим на земле человеком стоял младший брат Розы, щурился и моргал, глядя на того, кого мгновенно забыли все остальные, тер глаза — но все еще смотрел!
— Да, волчонок, — усмехнулся человек, имени которого никто больше не знал. — Мне плохо. Я умираю, потому что спас твою сестру.
— Правда? — рыжие брови сошлись в гримасе скорее сердитой, чем печальной. — Но это неправильно! Давайте я вас спасу.
Человек на земле тихо засмеялся. Перебрал незримую нить, которую столь бесхитростно вложили ему в руки. Он мог забрать ее — не всю, конечно, лишь часть. Счесать с счастливой жизни золотой пух, изменить, превратив в одну из сказок, которым недавно учился. И тогда не только этот мальчик, но и вся деревня сполна расплатится с тем, кто когда-то желал ей только добра.
— Ты хочешь быть сильным, верно, волчонок? Чтобы все видели, какой ты большой и грозный, — он снял со своей шеи ожерелье из клыков, протянул мальчику. — Возьми. Ты станешь очень сильным.
Тот взял, зачарованный. Надел подарок на шею, спрятал под рубашкой.
— Спасибо!
— Не за что, волчонок, — он встал, ухмыляясь, пусть уже не молодой, но все-таки живой. — Не за что.
У окна Розы уходящий путник на миг задержался. Увидел, как она встала, потянулась. Заметив его взгляд, улыбнулась растерянно, как незнакомцу. Задернула занавеску.
Он опустил голову. Шагнул ближе к палисаднику, наклонился, скользнул пальцами по готовому распуститься бутону и ниже, по стеблю. Сломал его у самой земли.
Сзади уже слышались изумленные крики, бегали люди. Тихо взвыл молодой испуганный волк.
Человек у палисадника улыбнулся. Выпрямился, сжимая в руках алую розу. И ушел, не собираясь когда-либо возвращаться.
Безымянный мужчина умолкает, глядя на тающую в его руках прялку. Привычно подкручивает колесо, пропускает нить меж пальцев в последний раз. Он замечает, что делает это левой рукой и улыбается немного безумно.
— Я левша. Левша.