Едва научившись держаться на ногах, Маг привык навещать садовника, когда няня брала выходной и отправлялась по своим делам.
— Смотри, вот братец Слизняк[51], — говорил ему садовник. — А эта крошечная тварь — сестрица Гусеница. Запомни, Маг: когда ты пошагаешь по этому миру, по его столбовым дорогам и пустынным тропкам, встречай каждое живое существо с любовью и уважением.
— Няня говолит, эти твали плосто плах у меня под ногами, мистел Фланциск, — отвечал Маг, осторожно касаясь братца Слизняка и тщательно вытирая руку о свой комбинезончик с изображением лягушонка Кермита.
— А ты не слушай эту женщину, — говорил ему Франциск. — Ты меня слушай.
По вечерам нянюшка Аштарот пела Магу колыбельные песенки:
А также:
— А блат Фланциск, наш садовник, говолит, что я долзен самоотвелзенно стлемися к доблодетели и любить все зивые твали, — говорил Маг.
— А ты не слушай этого садовника, мой милый, — приговаривала няня, укладывая мальчика в кроватку. — Слушай лучше меня.
Так они и жили.
Соглашение действовало прекрасно. Игра шла со счетом ноль-ноль. Нянюшка Аштарот купила ребенку трехколесный велосипед, но никак не могла убедить его покататься на новой игрушке в доме. А Пирата Маг попросту боялся.
Тем временем Кроули и Азирафаэль тайно встречались на крышах автобусов, в картинных галереях и на концертах, дабы обменяться впечатлениями и улыбками.
Когда Магу исполнилось шесть лет, няня ушла, забрав с собой Пирата; в тот же день уволился и садовник. Оба они покидали дом в легкой растерянности.
Образованием Мага стали заниматься два новых наставника.
Мистер Гаррисон рассказывал ему о царе гуннов Аттиле[53], о Владе Дракуле и Темной Сути Человеческой Души[54]. Он пытался обучить Мага искусству демагогии, репетируя с ним политические речи, способные покорить сердца и умы миллионов.
Мистер Кортезе рассказывал ему о Флоренс Найтингейл[55], Аврааме Линкольне и приобщал к искусству. Он говорил о свободе воли, самопожертвовании, а также о том, что С Людьми Следует Поступать Так, Как Ты Хотел Бы, Чтобы Они Поступали С Тобой.
И оба постоянно читали мальчику Откровения Иоанна Богослова.
Несмотря на все их старания, Маг проявлял прискорбно хорошие способности к математике. Оба гувернера не слишком радовались его успехам.
Когда Магу исполнилось десять лет, он увлекся бейсболом; ему нравились пластиковые игрушки, которые превращались в другие пластиковые игрушки, хотя разницу между теми и другими мог заметить лишь натренированный глаз; он тщательно собирал марки, обожал жевательную резинку со вкусом банана, любил комиксы, мультфильмы и свой гоночный велосипед.
Кроули забеспокоился.
Они встретились в кафетерии Британского музея — еще одном укромном приюте усталых пехотинцев холодной войны. Слева от них за столиком сидела парочка американцев в строгих костюмах и с военной выправкой — они незаметно передавали портфель, набитый сомнительными долларами, маленькой чернокожей женщине в темных очках; за столиком справа замначальника MI7 и офицер местного подразделения КГБ спорили о том, кому из них платить за чай со сдобными булочками.
Наконец Кроули высказал то, о чем не позволял себе задумываться все эти десять лет.
— Если тебя интересует мое мнение, — сказал Кроули, — он чертовски нормальный ребенок.
Азирафаэль положил в рот очередной кусочек яйца в соусе «Адское пламя» и запил его глотком кофе. Потом промокнул губы бумажной салфеткой.
51
Святой Франциск Ассизский (1182–1226), проповедовавший птицам и называвший все сущее в мире своими братьями и сестрами.
54
Всячески избегая упоминаний о том, что Аттила слушался свою матушку, а Влад Дракула неустанно молился каждый божий день.