Голоса сплелись воедино, наполняя пространство звуками и магией. Текст заклинания-привязки Гермиона, пока составляла, выучила наизусть, так что в нужный момент так же на латыни произнесла фазу согласия. Сияние рун вокруг кресла, которое до сих пор не угасло, стало ярче и потянулось лучами-нитями к тем, кто сейчас находился в круге. Северус читал о ритуале, но там было мало конкретики о том, что и как именно будет происходить. Поэтому он наравне с Гермионой сейчас с любопытством наблюдал за самопроизвольно переплетающимися нитями. Наверно, это и есть физическое воплощение привязки.
— Щекотно, — хихикнула Гермиона, когда голубые нити стали подниматься по их ногам, постепенно опутывая и переплетаясь, перескакивая с Гермионы на Северуса и обратно. Ощущения давления не было. Можно было свободно поднять руку или подвигать ногой. Любопытно, что при этом голубые нити никуда не перемещались, а оставались там же, где и были, словно приклеенные. Добравшись до макушек, нити вдруг исчезли, но над сидящими в обнимку волшебниками вспыхнул прозрачный голубой купол, который начал постепенно расширяться, будто растягиваясь по комнате.
— И что дальше? — Гермиона перевела растерянный взгляд на Северуса.
— Дальше мы с тобой постараемся сделать невозможное.
Северус поудобнее перехватил Гермиону и поднялся из кресла. Переместив их обоих на кровать, на этот раз он сам стал инициатором поцелуев. Неторопливо, вкладывая весь свой опыт, Северус приоткрывал перед Гермионой завесу любовной «игры».
Северус осознавал, что ему выпала честь стать у Гермионы первым мужчиной, тем, кому было позволено зайти так далеко. И лишь от него сейчас зависело: получит ли он после первой брачной ночи женщину, которая будет с радостью делить с ним не только жизнь, дом и лабораторию, но и постель, или же для Гермионы их акты любви станут не более чем исполнением супружеского долга. Всё это было в его власти. И второй вариант Северуса абсолютно не устраивал.
Малфой не соврал, когда сказал, что девушки в Лютном не могут его забыть, ведь Северус знал секрет, как стать незабываемым в постели. Этому его научил Люциус в благодарность за помощь Нарциссе во время беременности. Тогда Снейп буквально спас миссис Малфой и ещё не родившегося наследника. Когда опасность миновала, Люциус предложил Северусу выбрать подарок в благодарность. Тогда Северус задал единственный волновавший его на тот момент вопрос: «В чём секрет твоей популярности у женщин?». О ловеласе Малфое, наслаждающимся лучшими женщинами Великобритании, не слышал только глухой. На вопросы о своей популярности Люциус обычно отвечал загадочной улыбкой и плёл чушь о неземном притяжении, присущей лишь представителям рода Малфоев. И лишь Северусу он тогда сказал правду: «Одно дело довести девушку до пика блаженства, и совсем другое сделать блаженством весь акт любви». С тех пор Северус оттачивал своё мастерство, и вот теперь пришёл час воспользоваться плодами своего старания.
Постепенно избавляя Гермиону от одежды, Северус покрывал поцелуями и ласками каждый открывшийся участок кожи своей супруги. Гермиона в блаженстве прикрыла глаза и, откинувшись на подушки, позволяла Северусу делать всё так, как он хочет. А он наслаждался, даря ласку и с восхищением рассматривая открывающуюся картину. Тихие стоны постепенно заполняли тишину. Но вдруг они оборвались, и Гермиона резко раскрыла глаза. Северус постарался быстро сориентироваться и исправить ситуацию. До этого момента он ласкал её грудь и, видимо, увлёкшись, сжал её чуть сильнее, чем хотел. Наверно кто-то уже проводил подобный опыт с мисс тогда ещё Грейнджер, и он был явно неудачным.
Ситуация разрулилась сама собой. Пара мгновений потребовалось Гермионе, чтобы осознать кто к ней так прикоснулся и… расслабится. После тихой просьбы: «Не так сильно, пожалуйста», на её губы снова вернулась лёгкая улыбка.
Северус отвесил себе мысленный подзатыльник: рано расслабился. Дальше он действовал предельно осторожно, хотя с той отдачей, которую от получал от Гермионы, держать себя в руках становилось с каждым мгновением всё сложнее. Она буквально таяла в его руках, совершенно не скрывая чувств и эмоций. Северус же изо всех сил старался как можно лучше распалить Гермиону, чтобы момент первого проникновения в неё был как можно менее болезненным.
Тихий вскрик, запечатанный поцелуем и признание в любви, вырвавшееся, казалось, из самых глубин души, заставили магический купол ярко вспыхнуть и… осыпаться мириадами голубых искорок. Привязка к роду состоялась. Правда, на этом останавливаться Северус не собирался. Напротив, впереди было самое интересное — сделать так, чтобы эта совместная ночь не стала для Гермионы единственной желанной.
К чести Северуса, всё прошло в лучшем виде. Уставший, но довольный, он откинулся на подушки. Перед его мысленным взором всплывали одна за другой самые яркие сцены этой ночи. Моменты, где Гермиона шептала его имя, где она просила не останавливаться и где она, выгнувшись в его руках на пике очередного удовольствия выкрикнула:”Да!» — заставили его естество вновь встрепенуться. Но Северус более на сегодня ни на что не рассчитывал, ведь его женщине требовались как минимум сутки до следующей возможной близости. Поэтому робкое прикосновение к вздыбленному мужскому естеству стало для него полной неожиданностью. Замерев, Северус боялся спугнуть мгновение. Приоткрыв глаза, он чуть не рассмеялся. Сосредоточенный взгляд Гермионы был полон любопытства. Пальчики аккуратно исследовали всё, до чего дотягивалась их хозяйка, не поднимая головы с плеча, на котором так удобно устроилась. Заметив, что её «поймали с поличным», Гермиона попыталась отдёрнуть руку, но Северус успел это пресечь.
— Продолжай, — Северус, убедившись, что рука Гермионы передумала убегать, убрал свою. — Мне нравиться быть объектом твоих исследований.
— Может лучше научишь меня как сделать так, чтобы тебе было приятно? — внесла контрпредложение Гермиона.
— Нет, — уголки губ Северуса дрогнули, складываясь в присущую ему улыбку. — Я уверен, что самостоятельно ты найдёшь варианты намного интереснее, чем я могу тебе подсказать. Так что — не останавливайся.
Кивок головы, благодарная улыбка и ещё более интенсивное исследование его тела были ответом на его просьбу - предложение.
***
Месяц, наполненный ярким семейный счастьем, совместными исследованиями и беспрестанно растущим списком идей для дальнейших проектов, придуманных неугомонной миссис Снейп, пролетел очень быстро.
— Эви, что произошло? — нахмурившись, поинтересовался Северус. Когда он спустился к завтраку, из кухни пулей вылетела Гермиона и скрылась в ванной. Если эльфа посмела её обидеть…
— И незачем так на меня смотреть, — гордо вскинула голову улыбающаяся домовая. — Это не я.
— А кто? В доме кроме нас троих никого нет, — Северус изогнул бровь. На что получил в ответ такой же жест. — Эви, не доводи до греха! — рычание вышло что надо, правда на эльфу не подействовало.
— Да вы уже и без меня справились с этим, — ухмылка Эви заставила Северуса наконец-то думать в нужном направлении. Но ответ, вот-вот готовый сложиться, озвучила появившаяся в проёме кухни бледная Гермиона:
— Северус, ты вновь совершил невозможное. Интересно — это девочка или мальчик?
— Если хозяйка Гермиона правда хочет это знать, то Эви может сказать, — глаза эльфы сияли от радости не меньшей, чем у её хозяев.
— Будь добра, Эви, — Северус подошёл к Гермионе и, обняв её за плечи, проводил к столу и усадил на стул. Подошедшая Эви прикоснулась к пока ещё плоскому животу своей хозяйки и, тепло улыбнувшись, поинтересовалась:
— Почему же «или»?