— Так может, там и нет ничего?
— Точно есть. Момент наложения я четко почувствовал. Обучен этому.
— Обучен? Может, тогда и снять ее сможешь? — Карп, в отличие от своего сослуживца сразу перевел разговор в практическую плоскость.
— Сниму без проблем, только не здесь, — Андрей осмотрелся вокруг, указывая остановившимся посреди улицы полицейским на смотрящих на них с разных позиций коренных обитателей патрулируемой ими слободы.
— Там дальше пара заброшенных домов стоит, сможем в них от лишних взглядов схорониться,- высказал идею все тот же сообразительный Карп.
Приняв решение, полицейские быстрым шагом направились в намеченную сторону.
Эх, все же поторопился Андрей, когда зачислял эту слободу в полное подобие района, в котором он проживал до поступления в училище. У них все же люди вокруг места, где живут, так обильно не гадили. Эта мысль в его голове промелькнула, едва они зашли на заброшенное подворье. Такое ощущение, что у всех соседей разом их собственные сортиры переполнились, и они принялись бегать для справления естественной нужды во двор этого вот покосившегося ветхого строения. Такая вонь тут стояла!
— Фу! — Скривился Карп, который, не заметив, вступил сапогом в один из отложенных прямо напротив ворот гостинцев. Он отшагнул в сторону и принялся старательно оттирать пострадавшую обувь сорванным пучком травы.
— Хозяин,опасность! — Совершенно неожиданно закричал Илон, возникая на мгновение из невидимости и отправляя огненное веретено в выскочившую из сарая тварь. Что за тварь присмотреться не получилось, что-то в ней было от человека, а что-то от дикого зверя. А еще она обитала в этих заброшенных постройках не одна.
Второго монстра Андрей ударил магией, находясь уже от него чуть ли не вплотную, уж очень быстрым был этот зверь, после чего, сбитый летящим на него довольно массивным телом, рухнул на землю, удерживая руками перед лицом все еще лязгающую отвратительно зловонной пастью издыхающую тварь. И тут же прямо под ухом загрохотали револьверы полицейских.
Возникшую перед глазами надпись, Ловкость +1, Рябов смахнул, не глядя, не до нее сейчас было, резким толчком отвалил в сторону все еще подрагивающую тушу, одним прыжком вскочил на ноги….
На ноги парень вскочил быстро, но в сражении принять участия уже не успел: огнестрельное оружие в умелых руках сработало практически ничем не хуже магии. Как итог, три туши мертвых существ отдаленно похожих на обезьян, но с зубами явных хищников, а когда победители прошли в дом, то дополнительно обнаружили еще обглоданные человеческие останки и нарисованную масляной краской на полу печать призыва, очень похожую на ту, которая была известна самому Андрею, но не тождественную ей.
— Хомо… антесессор, — прочитал Рябов надписи на древнем языке, начертанные возле луча печати, который отвечал за целеполагание призыва, и, вспомнив уроки латыни, преподаваемые им в училище, перевел: Предок человека. — По всему выходит, ребята, что этот, съеденный тут ученый Гаврик, пытался отыскать вот таким магическим образом недостающее звено между человеком и обезьяной.
— Ну, и сам дурак, называется, хоть и ученый, — эти слова, произнесенные Иваном, стали эпитафией неведомому энтузиасту, который не только погиб в результате своих действий сам, но и подверг серьезной опасности окружающих его людей. Хищные твари, если бы их не уничтожили полицейские, наверняка в самое ближайшее время, проголодавшись, отправились бы на охоту в сторону ближайших домов.
Дальше дружная компания разделилась: Карп поспешил в участок на доклад, Иван с заряженным револьвером наперевес уселся охранять обнаруженную печать призыва, а сам Рябов тоже остался в доме, только переместился в небольшой закуток за полуразобранную печку: нужно же где-то очищающий ритуал, показанный когда-то еще в школе, учительницей, провести. К приезду начальства его форму, изгвазданную в крови и дерьме, очень-очень желательно было привести в должный порядок.
— Так сколько, ты говоришь, чудовищ вы уничтожили? — Допытывался Василий Филиппович Зубатый, участковый пристав, у Карпа, приведшего его, вместе с положенным подкреплением, на место происшествия.
— Три, ваше благородие, — молодцевато отвечал полицейский, преданно поедая, как это и предписано древними уставами, начальника своим преданным взором.
— А почему я вижу здесь их только два?
— Не могу знать, ваше благородие, — и уже не так молодцевато: — украли, стервецы. Тут, ваше благородие, народец такой вороватый, на ходу подметки срежут.