Нашла его бабушка.
Врет всё-таки Полоз, врядли он помнит больше Барсука, они же ровесники. Вон, сестра старше и то мало что может рассказать. У них, детей переживших тот день, у всех своя короткая история, и только у немногих со счастливым концом.
Вот так! – Мальчик вздохнул. – Мать – это ласковые руки и голубые глаза, отец – что-то большое, сильное и доброе с густой бородой за которую было так удобно цепляться, а дед и вовсе, что-то далекое и смутное.
Но они живы! Живы в рассказах соплеменников, в подробных рассказах бабушки и чуть-чуть сестры. Живы. Особенно отец и дед. И он хотел стать такими как они.
Так он и сказал – Я стану Великим вождём как мой дед. Все тогда засмеялись, каждый хотел стать вождём, о чём многие часто говорили. А Барсук сказал в первый раз. Вот ведь смешно – а-ха-ха – ещё один вождь появился. Парень и сам тогда слегка смутился. Но сильнее всех почему-то стал язвить Полоз, сын теперешнего вождя. Он вообще всем уже уши прожужжал, что будущий вождь - точно он. И почему-то заявление Барсука, развеселившее всех, Полоза неожиданно разозлило.
В общем, слово заслово… Полоз отхватил тумаков от Барсука в первый раз. И смутный порыв детского сердца, стать вождём, переросло в стойкое желание.
А потом так и пошло. Один Полоз не справлялся, поэтому нашел себе подпевал, что тоже не всегда ему помогало.
- Нет, к тётке не пойду – ещё раз сам себе сказал Барсук – к бабушке пойду, хоть тоже поворчит, зато и полечит.
Або Старая Черепаха была Великой целительницей и мудрой Старшей матерью. Все болезные шли к ней, и всем она помогала, как могла. А могла она очень много. У неё был дар. Дар вообще встречался очень редко, в основном у женщин, а дар такой силы был только у неё. Но не только за лечением шли к ней люди, а и за мудрым советом, и за добрым словом. Або Старая Черепаха была главой среди Старших матерей, и в целом оказывала большое влияние на всё племя Воронов. Именно поэтому Барсук и его сестра жили не у неё, а у родной тётки. Кормить и обихаживать внуков у або времени было не много. А вот гостями в её шатре они были не только желанными, но и постоянными. Можно сказать, жили на два шатра, часто ночуя у своей бабушки.
«Проникновение» в шатёр прошло удачно. Нигде своим фингалом особо не засветился. Не то что он чего-то там стеснялся, но вот если разглядят пацаны, ещё туда-сюда, а вот если девчонки… лучше бы не надо. А взрослым, особо до такой мелочи, и вовсе дела нет.
Бабушки в шатре не оказалось, видно была где-то по делам.
Тоже не плохо. Наслушаться про свои синяки и шишки ещё успею – подумал Барсук. – Вот странно, хоть и выговаривает бабушка за мои украшения, но как-то в общем, без всяких там – где, за что, почему? Интересно, отчего так? То, что мудрая або не знает истинных причин возникающих, время от времени, синяков у внука, он не верил. Только не она…
За стенкой послышались голоса. Бабушки и… сестры! Сестра Утренний Цветок! Вот уж что, не хорошо! Это не бабушка – эта с живого не слезет, будет руки крутить, жундеть над душой. А что? А как? А с кем? А хочешь, я скажу этому, или тому, они заступятся? Вот уж не надо! Не дай духи, я не Полоз – мне такая помощь без надобности.
А сестрица может такое устроить! Красавица из первых! У неё ухажеров – стадо! И не только в нашем племени. Вон как сойдутся на осенней охоте несколько родственных племён, так давай парни перед ней козликать и вопить, словно маралы во время гона. А другой раз и задерутся. Это не мы с Полозом да со товарищи. Там такие плюхи – ой-ёй-ёй!
Сестра меня очень любит, и я её очень люблю, а потому надо срочно прятаться.
Барсук только и успел упасть за бабушкин топчан и накрывшись ворохом шкур, замереть, как они зашли в шатёр, и ничего не заметив, присели возле еле теплящегося домашнего очага, продолжая свой разговор.
- Бабушка, но вождь Туча и Степные Псы говорят, что наш союз на благо племени.
- Да знаю, что они там говорят! – раздраженно прервала або внучку. – Но с каких это пор голос мужчины, пусть даже вождя, настолько возвысился в совете Старших матерей? Вместо того чтобы приводить людей в племя раздаёт собственных невест чужим – пфф! Его забота кормить народ и защищать его, а кому с кем и когда – матери и сами разберутся. Да уж не лучший вождь у нас, правы люди, не лучший. – Або недовольно замолчала, поджав губы, а потом вдруг спросила - Сама-то как?
- Я не знаю. Бегущий Бык красив, но… но Рыжий Лис, а они говорят нужно для племени – начала мямлить сестра – но Лис… Бабушка, милая, - прижимая руки к груди со слезами на глазах всхлипнула она - я знаю ты мудрая, подскажи, что делать!
Старая Черепаха долго смотрела на юную и прекрасную внучку своими усталыми глазами.
- Эхе-хе, подскажи говоришь? Чтож, расскажу-ка я тебе кое-что о тех временах, когда и сама была – вот как ты. Тогда много нас молодых было. Да. Много больше чем теперь. А считай никого и не осталось. Кто сам ушел к предкам, кто пал в День Слёз...
- Да, давно это было, давно. Мы тоже, как и вы, дружили, ссорились, мирились. Мальчишки дергали нас за косички, мы им за это подзатыльники отвешивали. Детство… – Або грустно улыбнулась. – И были среди нас два друга. Как говорится – не разлей вода. С наружи и не похожи, один светлый и зеленоглазый, у другого кудри чёрные, и глазами как ночь, но внутри, будто один человек. Ни когда не ссорились. Первый начнёт, другой подхватит. Один рот откроет, а второй уже понял, что тот сказать хочет. И соперничество постоянное. Не только с другими мальчишками, но между собой. Но ни злобы, не зависти от того небыло у них, а только радость за друга да азарт. Такое в жизни редко увидишь, если вообще повезёт. Да! Росли мы росли и стали наши друзья выделятся изо всех сверстников, да и не только из них, а и из тех, кто постарше. И умением, и силой с ловкостью, и удачей охотничьей. Уже тогда было понятно, что рано или поздно, кто-то один из них станет вождём. Тяжёлый Камень был стар, но мудр. Он делал всё так, что бы соперничество двух друзей, не перерастало во вражду. Это не пошло бы на благо племени.
- Благо племени – превыше всего – продекламировала с умным видом Утренний Цветок один из основных законов племени.
- Ну да, ну да – покивала седой головой Старая Черепаха – только вот благо племени многие понимаю почему-то по разному. Но не об этом сейчас речь….
Старая женщина ненадолго задумалась, беззвучно шевеля сухими губами, будто беседуя с кем-то невидимым.