— Бля, ты изнываешь от желания, не так ли?
Я накрывают её киску своим ртом, лаская языком её клитор. Вкус её сладкого нектара – словно небеса, и я никогда не устану входить в её жемчужные ворота.
— Прямо там, малыш, — говорит она, хватая меня за волосы и удерживая на месте. Отем научилась требовать то, что ей нужно, и я более чем счастлив, угодить ей.
После Рождества мы переехали в дом, который находился по соседству с домом моего отца. Она вышла за меня замуж и родила нашего первого ребенка. Мы назвали нашу девочку Ариэль в честь моей матери, и теперь она цент нашего мира.
Это началось как вихрь, но превратилось в сказку. Отец был прав с самого начала, когда сказал, что Отем моя судьба. Он развелся с Поршей, и она полностью исчезла из нашей жизни. Я надеялся, что когда родится Ариэль всё измениться, но этого не произошло. Она живет на другой стороне мира и у неё появился новый муж, а Отем смирилась, что её мать не является частью нашей жизни. Может быть, однажды она вернётся, но никто из нас не будет задерживать дыхание, ожидая этого.
— Член. Мне нужен твой член, Хантер, — скулит Отем, и я последний раз целую её киску, прежде чем дать ей то, что она хочет.
— Блять, — шиплю я, делая толчок внутри её тугих складок. — Чёрт, каждый раз ты такая плотная, как девственница.
— Остановись, Хантер. Ты говоришь так, как будто снова хочешь сделать меня беременной.
Я дарю ей злобную улыбку, и она стонет.
— А это идея, ангел.
— Доктор разрешил мне секс только на этой неделе. Ты не должен кончать в меня так скоро.
— Ты говоришь это, но твои ноги, обернутые вокруг меня, сжимаются ещё крепче, — говорю я, наклоняясь и начиная посасывать её сосок.
— О, чёрт, это чувствуется так хорошо, — стонет она, когда ее ноги приподнимаются. — Это чувствуется так хорошо, когда ты делаешь это внутри меня.
— Я знаю это, ангел. Я не хочу вытаскивать, — говорю я, целуя её грудь. — Не заставляй меня.
Я смотрю на неё, и она скулит, когда пульсирует вокруг меня. Она собирается кончить, только думая о том, как я опустошаюсь внутри неё.
— Я близко, — говорю я ей, пытаясь сдержаться. Её киска такая мокрая и такая тугая, что я не могу больше ждать. — Скажи мне, где ты хочешь, чтобы я кончил.
— Во мне, — стонет она, когда её бедра сжимаются, и она выгибает спину.
Её киска так сжимает мой член, что я никак не мог бы вытащить, даже если бы захотел. А я и не хочу. Я вхожу в неё глубже, и кончаю вместе с ней. Мой толстый член пульсирует, когда я кончаю в неё, а её жадная киска высасывает его.
— Ангел, — мой стон приглушенный, потому что я зарываюсь лицом в её шею и прижимаюсь к ней крепче.
Её ноги соскальзывают с моей талии, когда оргазм оставляет её пресыщенной и слабой. Она хихикает, когда я целую её ниже ушка, а её руки поглаживают мою спину.
— Я мог бы так спать, — бормочу я напротив её кожи, и чувствую, как она снова начинает смеяться.
— Мы спали так в нашу первую ночь вместе, — говорит она. — Ты душил меня, но я не хотела, чтобы ты двигался.
— Это был самый лучший сон, — говорю я, откидываясь и смотря ей в глаза. — И это сбылось.
Я нежно целую её губы и думаю о том, как мне повезло. Повезло найти её и повезло, что она чувствует ко мне тоже самое, что и я.
— Ты и я навсегда, — шепчет она, касаясь моего лица. — Счастливого Дня Благодарения.
— Мой самый любимый день в году.
Эпилог 2
Отем
Чуть более года спустя...
Я несу нашу дочь Ариэль вниз по лестнице. Раннее Рождественское утро, все ещё спят. Хантер предложил забрать её, но он всю прошлую ночь был с нашим сыном Чарли, так что я сказала ему, что он может пойти поспать. Он начал недовольно протестовать, но когда несколько секунд спустя я несколько раз, нежно, провела пальчиками по его спине, он сразу отключился.
Я открываю следующую дверь, мы решили остаться в доме Нила, так как мои родители отправились с близнецами в путешествие в Диснейленд. Мы могли бы просто прийти в гости, но я хотела пообниматься в пижамах, сидя около огня, и посмотреть рождественские фильмы. Плюс, Нил всегда становится таким грустным в праздники, что мы хотели быть с ним как можно больше. Я знаю, что боль от потери половины семьи никуда не денется, но когда он погружается в нашу жизнь и жизнь своих внуков, у него, как будто, появляется смысл жизни.
Ариэль тянет меня за волосы, а потом начинает хихикать. Она будет такой же озорной, как и её отец. Я уже могу это сказать. Мы заходим на кухню, и я начинаю греть её завтрак.