Выбрать главу

ВЕЕР

Я давно не ведаю услады. Дни изгнанья, чем вас помянуть? Повторяю песенные лады, Позабыв мой безотрадный путь.
Утихает ветер из Сахары, На зубах еще хрустит песок. Сонный город, призрачный и старый, Забывает пламенный Восток.
Всё синей лазурный сон Ядрана, Безнадежней кручи голых гор, И душа раскрылась, словно рана, И туманней утомленный взор.
– Я с моей тоской одна на свете. – О душа, не сетуй, не спеши: Видишь веер, бабушек наследье, Из саратовской глуши?
Век прошел, как, баловень чембарский, В Персию богатую влеком Службою или хандрою барской, Прадед мой покинул мирный дом.
И в сапфирных небесах высоко Запылал над ним златой Коран, – Он узнал томления Востока, Жар и негу осиянных стран,
И тоску, и трепет караванов, И базаров суету и лень, И тихоглаголющих фонтанов Влажную и радужную сень…
В темной лавке, где так звонки плиты, Где тревожный мускус и сандал, Сто туманов важному шииту, Верно, он за этот веер дал,
Чтоб среди сугробов и метелей Колыхались пальмы и цветы, За муслиновой дымкой пестрели Солнцем упоенные сады.
Кто поймет наследье родовое? Принимаю каждый малый дар. В каждой капле зелье роковое, В каждой искре буйствует пожар.
Может быть, душа и не слыхала То, чего нельзя вовек забыть. Веет, веет хладом опахало – Иль не петь, не чувствовать, не быть.
1929

ЗЕМЛЕТРЯСЕНИЕ

Крик внезапный петухов Нарушает мир окрестный. Там, средь сонных облаков, Медный шар несется в бездны.
Всё грозней глубокий гул, Дольный ропот, горный гомон. Кто-то молнией хлестнул И швырнул с разбега громом.
И разнузданный тиран Потрясает основанья, Возмущает океан, Громоздит на зданья зданья.
Расседаются дома, Ударяют оземь крыши. Расползлися закрома, Сторожа бегут и мыши.
Нищий с алчною сумой И банкир скоробогатый Сочетают смертный вой, Смертным ужасом объяты.
Очистительный обряд Ты ли вновь свершаешь, Майя, Подвенечный свой наряд В буйной страсти раздирая?
Июнь 1927, Дубровник

ДАЛМАТИНСКАЯ ЭЛЕГИЯ

Непобедимая Армада облаков Плывет торжественно над Адрией ночною, Над безнадежностью безлюдных островов, Над этой жесткою и голою скалою.
Пусть легендарных звезд давно угасший свет, Мерцая, серебрит гордыню смутных палуб, – Я утерял давно надежды первых лет, И сердцу скорбному не надо вещих жалоб.
К чему стремишься ты, строптивая душа? Иль, снова возмутясь, верховной ищешь власти? Зачем твой скрытный взор, волнуясь и спеша, Стремится разгадать мелькающие снасти?
Они – видения томительного сна. О, пристальней взгляни, их стройный очерк тает. Лишь чуткой ощупью незрячая луна По сонным берегам, бессонная, блуждает.
1929

ЦИРЦЕЯ

Стенанья сирого сирокко Да хищный крик приморских птиц, И тягость избранного рока, И это море – без границ.
Мой остров скуден и затерян, Но полон вещих голосов: Пифийских дымчатых расселин, Над безднами встающих снов.
Своею волею окован, Безбрежность назвал я Судьбой. Я сам, Цирцея, зачарован Самим собой, самим собой.
1930

РЕКВИЕМ

Да, душны дни, а ночи тупы. Лишь разум, кропотливый крот, Ходы подземные ведет. К чему? О, не дрожите, губы, Умолкни, оскверненный рот!
В твоем молчаньи непритворном Пророческий услышат зов. Будь гробом и простым, и черным Среди повапленных гробов.
1930

«Не говори о страшном, о родном…»

Л. М. Роговскому
Не говори о страшном, о родном, Не возмущай мои тысячелетья, Ещё болею повседневным сном, Которого не в силах одолеть я.
Так средь азийских кочевых племен Плененному наречием гортанным Заложнику певучий снится сон О языке родном и богоданном.
1930

ЗАВЕТНАЯ ПЕСНЬ

Л. М. Роговскому
Как над морем летят облака, Так над вечностью мчатся века. И приходят, уходят, и снова спешат, Роковой ускоряя возврат.
Только тот, кто не спит, кто вступил в договор С неизбывными духами гор, И глубоких морей, и бескрайних равнин, – Будет в мире не раб – властелин.
И пред ним разомкнется отеческий круг Зачарованных встреч и разлук. И он будет беспечен и вечен, как свет, Улыбаясь течению лет.
1930

«Шестикрылая мучит душа…»

Шестикрылая мучит душа Безнадежно двурукое тело. Дальнозоркое сердце, спеша, Покидает родные пределы.
Разум мерит вседневный обман; Прорастает сознание глухо. Только знаю – придет Иоанн, Переставить светильники духа.
1930

САДЫ ГЕСПЕРИД

Страна, где древний стережет дракон Запретные плоды, где длится сон Любовников развоплощенных,