Церковь функционирует лучше всего как сила противостояния, как противовес потребительской власти государства. Чем лучше отношения церкви с правительством, тем более приземленной становится ее миссия. Само Евангелие изменяется, когда превращается в государственную религию.
В возвышенной этике Аристотеля, как напоминает нам Аласдер МакИнтайр, не было места для доброго человека, проявляющего любовь к плохому человеку. Другими словами, не было места для Евангелия благодати.
Словом, государство всегда должно приземлять абсолютность заветов Иисуса и придавать им форму навязанного морализма — полной противоположности Евангелия благодати. Жак Эллю идет дальше и заявляет, что Новый Завет не учит таким вещам, как «иудео-христианская этика». Он требует обращения в истинную веру и затем говорит: «Итак, будьте совершенны, как совершен Отец ваш Небесный». Прочитайте Нагорную Проповедь и попытайтесь представить себе какое-либо правительство, которое принимает подобный пакет законов.
Государственная власть может запретить работу магазинов и театров по воскресеньям, но она не может провести богослужение. Она может арестовать и наказать убийц ку-клукс-клановцев, но не может излечить их ненависть и, тем более, научить их любить. Она может принять закон, который затрудняет развод, но не может заставить мужей любить своих жен, а жен — своих мужей. Она может поддержать бедных материально, но не может заставить богатых проявлять к ним сострадание и поступать справедливо. Она может предотвратить прелюбодеяние, но не похоть, воровство, но не алчность, мошенничество, но не гордость. Она может побудить человека быть добродетельным, но не святым.
Глава 19
Островки зелени
Отречение от веры делает поступки мелкими.
Эмили Дикинсон
Островки зелени
Во время извержения вулкана на горе Святой Елены высокая температура расплавила почву, оставив голые камни, покрытые толстым слоем пепла. Специалисты из службы по охране леса заинтересовались тем, сколько времени должно пройти, прежде чем здесь сможет вырасти что-либо живое. Затем в один из дней парковый служащий наткнулся на пышную лужайку, полную цветов, папоротников и трав, цепляющихся корнями за эту каменистую пустошь. Всего через несколько секунд он заметил необычное обстоятельство. Этот участок зелени по форме напоминал лося. Растения питались органической материей, которая лежала в том месте, где под слоем пепла погребло лося. С этого времени ученые стали искать подобные участки с пышной растительностью как вспомогательное средство при подсчете потерь среди диких животных.
Долгое время после того, как общество начинает деградировать, продолжают проявляться знаки его прошлой жизни. Не понимаю, почему люди цепляются за нравственные традиции прошлого, за «порывы сердца», выражаясь словами Роберта Белла. Разбросанные повсюду, подобно останкам животных, усеявшим голые склоны горы Святой Елены, они дают жизнь ландшафту, который, в противном случае, остался бы бесплодным.
Англия викторианской эпохи представляет собой пример такого места, где островки зелени пробудились к жизни, места, где группа преданных своей вере христиан принесла благодать всему обществу. Это было мрачное время, характерными чертами которого были рабство в колониях, использование детского труда на фабриках и нищета в городах. Как это обычно бывает, перемены пришли снизу, быстрее, чем их навязали сверху.
На протяжении девятнадцатого века сформировались почти пятьсот британских благотворительных организаций, по меньшей мере, три четверти из них были евангелическими по своей сути. Общество Клэфэмского университета, небольшая группа истинно верующих христиан, в которую входили Чарльз Симеон и Уильям Уилберфорс, провела пятерых своих членов в Парламент. В то время как Уилберфорс посвятил всю свою карьеру уничтожению рабства, другие члены занялись вопросом долговых тюрем, освободив в результате четырнадцать тысяч заключенных. Остальные направили свои усилия на развитие образования, предоставление жилья бедным и заботу о беспомощных, борясь в то же время против использования детского труда, против общественной безнравственности и пьянства. Противники с издевкой называли их «святошами» — ярлык, который члены этой группы носили с гордостью.