Подобно глотку свежего воздуха, разогнавшему застоявшиеся облака грязи, революция за мир распространилась по всему земному шару. Только в одном 1989 году десять наций — Польша, Восточная Германия, Венгрия, Чехословакия, Болгария, Румыния, Албания, Югославия, Монголия, Советский Союз — около половины биллиона человек пережили ненасильственную революцию. Во многих из них христианское меньшинство сыграло решающую роль. Был получен ответ на издевательский вопрос Сталина: «Сколько дивизий у Папы Римского?»
Потом в 1994 году произошла самая удивительная революция из всех, удивительная потому, что все ожидали пролитых рек крови. Однако Южная Африка также предстала родиной мирного движения протеста, поскольку именно там Мохатма Ганди, изучая Льва Толстого и Нагорную Проповедь, развивал свою стратегию ненасилия (которую впоследствии принял Мартин Лютер Кинг Младший). Имея многочисленные возможности осуществить свои теории на практике, Южная Африка довела до совершенства использование оружия благодати. Вальтер Винк рассказывает о черной женщине, которая гуляла по улице со своими детьми, когда ей плюнул в лицо белый мужчина. Она остановилась и сказала: «Спасибо, а теперь в лицо детям». Застигнутый врасплох, мужчина не знал, что ответить.
В одном фермерском селении чернокожие женщины внезапно обнаружили, что они окружены солдатами, сопровождаемыми бульдозерами. Солдаты в рупор объявили, что у жителей есть две минуты на то, чтобы покинуть деревню, прежде чем она будет сожжена. У женщин не было оружия, а мужчины ушли из селения на работу. Зная пуританские нравы африканцев Новой Голландии, женщины встали перед бульдозерами и сорвали с себя одежду. Полиция ретировалась, а селение стоит и по сей день.
Новости почти не упомянули ту ключевую роль, которую христианская вера сыграла в мирной революции в Южной Африке. После того, как посредники под предводительством Генри Киссинджера уже потеряли всякую надежду убедить Партию Свободной Инкаты участвовать в выборах, один христианский дипломат из Кении лично встретился со всеми главными лицами партии, молился вместе с ними и помог тому, что они изменили свое мнение. Эту встречу сделал возможной чудесным образом испортившийся компас на самолете, который задержал вылет.
Нельсон Мандела разорвал цепь не-благодати, когда он вышел из тюрьмы после двадцатилетнего заключения, неся весть прощения и примирения, а не мести. Сам Ф.У. де Клерк, выбранный от самой маленькой и самой суровой из всех кальвинистских (белых) церквей Южной Африки, испытал чувство, которое он позднее описал как «сильное призвание». Он сказал своим прихожанам, что Бог призывает его спасти всех людей Южной Африки, даже если близкие отторгнут его.
Черные лидеры настаивали на том, чтобы Клерк принес свои извинения за расистский апартеид. Он отказался, потому что среди людей, развязавших эту политику, был его собственный отец. Но епископ Десмонд Туту считал очень существенным, чтобы процесс примирения в Южной Африке начался с прощения, и он не уступил. Туту сказал: «Один урок мы должны преподать миру. Мы должны научить людей из Боснии, Руанды и Бурунди нашей готовности прощать». В итоге, де Клерк извинился.
Теперь, когда черное большинство имеет политическую силу, оно официально обсуждает следствия прощения. Формулируя положения своей политики, Министр юстиции говорит как теолог: «Никто не может прощать от имени жертв. Жертвы должны прощать сами. И никто не может прощать до полного выяснения всех обстоятельств произошедшего, которое сначала должно быть разоблачено. Необходимо также, чтобы люди, совершившие зверства, дали свое согласие на прощение, прежде чем они его получат». Шаг за шагом жители Южной Африки вспоминают свое прошлое, чтобы забыть его.
Прощение не бывает ни легким, ни отчетливо очерченным. Именно это открывают для себя южноафриканцы. Римский Папа может простить покушавшегося на него террориста, но не просит выпустить его из тюрьмы. Можно простить немцев, но наложить ограничения на их военные силы. Можно простить человека, жестоко обращавшегося с детьми, но держать его подальше от его жертв; простить расизм на Юге, но добиваться законов, которые будут препятствовать его повторению.