В наш век политической вежливости подобная вопиющая иерархия в отношении отдельных людей, связанная с полом, расой и даже физическим здоровьем, кажется почти невероятной, но однако именно эта атмосфера характеризует иудаизм. Каждый день начинался для еврейских мужчин с того, что они молились, благодаря Бога, «который не создал меня язычником… который не создал меня рабом… который не создал меня женщиной».
Десять Заповедей наглядно демонстрируют последствия такого отношения, «смертельную логику политики очищения», как описывает это явление хорватский теолог Мирослав Вольф. Когда Петр, уступая тому, что сказал ему Дух, соглашается войти в дом римского сотника, он представляется, говоря о себе следующее: «Вы знаете, что Иудею возбранено сообщаться или сближаться с иноплеменником». Он пошел на эту уступку только после того, как проиграл спор Богу на крыше.
Петр продолжил: «Но мне Бог открыл, чтобы я не почитал ни одного человека скверным или нечистым». Происходила революция благодати, какую Петр едва ли мог себе помыслить.
Перед тем как писать книгу «Неизвестный мне Иисус», я несколько месяцев занимался изучением фактических событий, произошедших в жизни Иисуса. Я понял, с какой меркой нужно подходить к упорядоченному миру иудаизма в первом веке после Р.Х. Я признаюсь, что разделение людей на классы задело мою американскую чувствительность. Оно показалось мне официально признанной моделью не-благодати, кастовой религиозной системой. Но евреи, по крайней мере, нашли место в обществе для таких групп населения, как женщины, чужестранцы, рабы и беднота. В других обществах с ними обходились куда хуже.
Иисус сошел на землю как раз тогда, когда Палестина переживала религиозный переворот. Фарисеи, например, для того чтобы сохранить свою чистоту, сформулировали точные правила. Никогда не входить в дом иноплеменника, не обедать с грешниками, не делать никакой работы в субботу, семь раз мыть свои руки перед едой, поэтому, когда распространились слухи о том, что Иисус мог оказаться долгожданным Мессией, набожных евреев это скорее шокировало, чем всколыхнуло. Разве не он прикасался к нечистым людям, к прокаженным? Разве не он позволил женщине с дурной репутацией вытереть его ноги своими волосами? Он обедал с мытарями — один из них даже вошел в узкий круг Двеннадцати — и возмутительно пренебрегал правилами ритуального очищения и соблюдения Субботы.
Более того, Иисус сознательно путешествовал через территорию иноплеменников и вступал с ними в контакт. Он восхвалял веру римского сотника как большую в сравнении с верой израильтян и добровольно согласился войти в его дом, чтобы исцелить его слугу. Он исцелил «полукровку» — самарянку, страдающую проказой, и долго с ней беседовал к ужасу своих учеников, которые знали, что «евреи с самарянами не общаются». Эта женщина, которую евреи отвергли из-за ее национальности, а соседи — из-за того, что она несколько раз выходила замуж, стала первой «миссионеркой», посланной Иисусом, и первым человеком, кому Он открыл, что Он — Мессия. Затем высшей точки пребывание Иисуса на Земле достигло, когда он дал своим ученикам «Великое Поручение», велев им нести благую весть нечистым язычникам «во всей Иудее и Самарии и даже до края земли».
Отношение Иисуса к «нечистым» людям приводило его соотечественников в смятение и, в конце концов, способствовало его распятию. В сущности, Иисус нарушил принцип Ветхого Завета, лелеянный евреями — никаких странностей, заменив его новым правилом благодати: «Мы все незаконнорожденные, но Бог все равно любит нас».
В Евангелии отмечен только один случай, когда Иисус прибег к насилию. Это изгнание из храма торговцев. Размахивая плетью, он переворачивал столы и скамьи и изгонял торговцев, которые устроили там свои лавки. Как я уже говорил, сама архитектура храма говорила о иерархии, существовавшей в еврейском обществе. Иноплеменники могли войти только во внешний двор, а не в сам храм. Иисус негодовал по поводу того, что торговцы превратили территорию, отведенную неевреям, в восточный базар, который наполняли блеющие и мычащие животные и торговцы, спорящие из-за цены. Атмосфера, едва ли подходящая для поклонения Богу. Марк упоминает, что после очистки храма первосвященники и книжники «искали, как бы погубить Его». В действительности, Иисус определил свою судьбу, ревностно отстаивая право иноплеменников обращаться к Богу.
Ступенька за ступенькой, Иисус разобрал иерархическую лестницу, в виде которой было организовано обращение к Богу. Он приглашал убогих, грешников, чужеземцев и неевреев — нечистых! — за стол, где проходил банкет Бога.