Будучи христианином, Дэниэл хорошо знал, к каким последствиям, для него лично и для его морали, приведет тот поступок, который он собирался совершить. Его решение уйти причинило бы его жене и трем детям боль, которая никогда не пройдет. Он говорил, что не способен противостоять силе, которая толкает его к молодой женщине, подобно мощному магниту.
Я слушал рассказ Дэниэла с печалью и тоской, говорил мало и пытался осознать эту новость. Потом, когда мы перешли к десерту, вдруг, как гром среди ясного неба, прозвучал его вопрос: «Честно говоря, Филлип, я позвал тебя не просто так. Я хотел увидеть тебя этим вечером, чтобы задать вопрос, который давно мучает меня. Ты изучаешь Библию. Как ты думаешь, сможет Бог простить такой ужасный поступок, который я собираюсь совершить?»
Вопрос Дэниэла извивался у меня в голове, как живая змея, и мне пришлось выпить три чашки кофе, прежде чем я попытался дать на него ответ. В этом промежутке времени я долго и напряженно думал о последствиях, которые влечет за собой благодать. Как я могу удержать моего друга от совершения ужасной ошибки, если он знает, что до прощения подать рукой? Или, как в мрачной австралийской истории Роберта Хьюджеса, что удержит заключенного от убийства, если он знает, что впоследствии будет прощен?
К благодати существует особый «доступ», о котором я сейчас должен упомянуть. Если процитировать К. С. Льюиса: «Св. Августин говорит, «Бог подает там, где Он видит пустые руки». Человек, у которого руки полны подарков, не получит этот дар». Другими словами, благодать должна быть получена извне. Льюис объясняет, что поведение, которое я назвал «злоупотреблением благодатью», происходит из-за неразберихи между попустительством и прощением: «Попустительствовать злу, значит просто игнорировать его, воспринимать его так, словно это добро. Но человек должен как принимать прощение, так и сам прощать, если речь идет о полноте прощения и человек, который не признает вины, не может принимать прощение».
Я расскажу здесь вкратце, что я сказал моему другу Дэниэлу: «Сможет ли Бог простить тебя? Конечно. Ты знаешь Библию. Бог принимает убийц и прелюбодеев. Благодаря его доброте, парочка подлецов по имени Петр и Павел возглавили церковь Нового Завета. Прощение это наша проблема, а не Господа. Через что нам только не приходится проходить, чтобы искупить грех, отдаляющий нас от Бога. Мы меняемся в каждом акте неповиновения ему, но нет никакой гарантии, что мы когда-либо вернемся назад. Сейчас ты спрашиваешь меня о прощении, но захочешь ли ты потом вообще быть прощенным, особенно, если прощение включает в себя искупление?»
Через несколько месяцев после нашего разговора Дэниэл сделал свой выбор и оставил семью. Тем не менее, я вижу в нем определенные признаки сожаления. Теперь он обычно пытается придать своему решению рациональный вид попытки избавиться от несчастливого брака. Он разошелся с большинством своих бывших друзей, «слишком узко мыслящих и слишком скорых на осуждение», и ищет вместо этого людей, которые с восторгом принимают его вновь обретенную свободу. Мне, однако, Дэниэл не кажется очень уж свободным. Ценой «свободы» стала необходимость отвернуться от тех людей, которые о нем больше всего заботились. Он также говорит мне, что в данный момент Бог не является частью его жизни. «Может быть, позднее», — говорит он.
Бог пошел на большой риск, заранее объявляя прощение, и шокирующая сторона благодати включает в себя передачу этого риска нам.
«Действительно, погрязнуть в ошибках — это зло, — сказал Паскаль, — но все же, еще большее зло — погрязнуть в ошибках и быть не в состоянии их признать».
Люди делятся на два типа, но не на виновных и «праведных», как думают многие, а скорее на два типа виновных. Существуют виновные люди, которые признают совершенные злодеяния, и виновные, которые этого не признают. Две группы сводятся вместе в сцене, описанной в восьмой главе Евангелия от Иоанна.
Действие происходит в церковном дворе, где Иисус читает проповедь. Группа фарисеев и законников прерывает его «церковную службу», притащив силком женщину, уличенную в прелюбодеянии. По обычаю, она раздета до пояса в знак ее позора. Напуганная, беззащитная, публично униженная, она съежилась перед Иисусом, прикрывая свои обнаженные груди.
Прелюбодеяние, конечно же, предполагает наличие двух участников, однако женщина стоит перед Иисусом одна. (Может быть, ее застали в постели с фарисеем?) Иоанн поясняет, что для обвинителей важно не наказать преступницу, а подловить Иисуса. Уловка продумана довольно умно. Закон Моисея требует за совершение прелюбодеяния забивать человека камнями до смерти, но Римский закон запрещает евреям самостоятельно осуществлять наказание. Подчинится Иисус Моисею или Риму? Или он, известный своим милосердием, попытается вызволить эту грешницу? Если так, то он нарушит Закон Моисея перед толпой, собравшейся во дворе храма. Все, не отрываясь, смотрят на Иисуса.